В том, что ливонцы поступили бы именно так, нет ни малейших сомнений. Но так как такая тактика противоречит выдуманному историками описанию «Ледового побоища», родилась чудовищная по наглости фальсификация. Чтобы ливонская пехота не помешала великому полководцу осуществить его гениальный замысел, ее поместили в центр конного построения. И, как это неудивительно, это абсолютно нелепое умозрительное утверждение прижилось.
Вот, для примера, типичное описание боевого построения ливонского войска в «Ледовом побоище»: «Все войско строится в виде клина: его острие – одетые в латы рыцари, их кони тоже покрыты железом и по бокам клина рыцари, а внутри этой подвижной брони – пехота. Неудержимо и грозно движется клин – «свинья» – на противника, рассекает его строй, проходит сквозь шеренгу, дробит затем на части и уничтожает сопротивляющихся и бегущих».
Типичная ошибка – уверенность в том, что благодаря уступному расположению первых шеренг и узкому глубокому построению «клин» позволяет прорывать строй противника. Видимо, авторы подобных суждений полагают, что в этом случае происходит нечто подобное тому, как долото расщепляет дерево. Однако на практике конный «клин» в этом качестве совершенно бесполезен. При таком построении в бою могли принять участие только несколько человек, находящихся впереди строя. Остальная масса воинов не только ничем не могла помочь в схватке своим впереди стоящим товарищам, а наоборот, мешала им, создавая элементарную давку. В таком строю удобно конвоировать пленных, а не воевать: при таком построении подавляющее большинство воинов не может участвовать в схватке, а в бою на счету каждый меч и каждое копье.
Если во время атаки сохранять данное построение, то при столкновении с противником стоящие в первой шеренге три человека подвергнутся нападению как минимум пяти противников. При таком неравном соотношении сил прорвать вражеский строй им вряд ли удастся. Поэтому из второй шеренги «клина» два крайних воина должны перейти в первую, но и они, в свою очередь, столкнутся с превосходящим по численности врагом. Чтобы этого ни произошло, к моменту столкновения с противником «клин» должен развернуться в конную лаву шириной во весь фронт атакуемых боевых порядков.
Более того, глубокое построение кавалерии невозможно по определению, так как в ходе атаки лошади задних шеренг не станут давить на передних лошадей, а если всадники попытаются их заставить, то это приведет к полному хаосу в рядах атакующей кавалерии и она сама станет легкой добычей противника.
В фильме «Александр Невский» Эйзенштейна «Ледовое побоище» – кульминационный момент картины. Разумеется, режиссер попытался показать на экране атаку немецкого «клина»: рыцари, с копьями наперевес галопом несутся на полки Александра Невского под стремительно нарастающий ритм пронзительной музыгки Шостаковича. Интересно, пробовал ли Эйзенштейн построить массовку, изображающую рыцарей именно так, как опи-сышают это учебники истории? Или сразу отказался от этой опасной для здоровья актеров и лошадей затеи? Перед камерой ему не удалось воссоздать даже глубокого конного строя. Тем более, показать, как внутри него по снегу и скользкому льду бежит, не отставая от идущих галопом конников, плотная масса закованных в броню пеших воинов. В действительности, если построить подобным образом войско, то такой «клин» может передвигаться только медленным шагом. Поэтому рыцари на экране атакуют обыкновенной лавой. Просто центр ее скачет быстрее, чем фланги, что создает некое подобие клиновидного построения.