Малюков не успел рассмотреть гостя попристальнее, как товарищ комполка выдал со злым придыханием:
– Распоряжение? А вертеться в воздухе как вошь на гребешке тоже было мое распоряжение?
Он поглубже вздохнул и начал:
– Нам трудовой народ бензин по капле из себя выжимает….
Чем чекист Малюков тут на самом деле занимается, знал только начальник Особого отдела. Для всех остальных, в том числе и для товарища комполка Федосей оставался обычным летчиком, присланным осваивать новую технику.
Федосей уже смирился, что получит «по-полной», но тут все и кончилось. Добавить грозный командир ничего не успел. Довольно бесцеремонно «железнодорожник» дернул его за рукав.
– Ну, не начинай, Семен, не начинай… Дай-ка я с ним сам поговорю… Если будет за что, я ему и за тебя и за себя вставлю так, что из ушей потечет…
Комполка резко дернулся и «железнодорожник» более жестко добавил:
– И за Мировую Революцию тоже…
Федосей удивился, но про себя.
Занятно. Выходит, гость знает про засекреченного комполка больше, чем положено обычному человеку. Учитывая, чем занимался комполка и степень секретности вокруг эскадры боевых дирижаблей выходило очень интересно….
Характерно и другое. Товарищ Бехтерев возражать не стал, только погрозил проштрафившемуся летчику пальцем, мол будет у них еще время, и ушел в сторону. «Железнодорожник» проводил его взглядом, дождался, пока голова комполка исчезла в обрезе люка, повернулся к летчику.
– Ну, где тут у вас местечко поспокойнее, – добродушно спросил он. В голосе уже не было ни жесткости, ни напора. – Давай отойдем в сторонку, чтоб людям не мешать…
Федосей возражать не стал, хотя на палубе и так никого не было. Только в дальнем конце двое механиков крепили его машину, чтоб не снесло ветром. «Железнодорожник» ушел в дальний конец, подошел к самому краю, словно показывал, что не боится высоты и встал так, что носки начищенных сапог повисли над трехверстной пропастью.
Глядя вниз, на плотный слой облаков, стелющийся под ними, он достал портсигар, и протянул летчику. Федосей отрицательно качнул головой.
– У нас не курят, – напомнил он. На «Троцком» редко кто забывал, что над головой, за тонкой оболочкой хранятся сотни кубических сажен водорода и что жизнь боевого корабля зависит от небрежно погашенного окурка или незатушеной спички. Поэтому сюда старались посылать некурящих, но иногда, как и сейчас, наверное, если дело того требовало, сюда попадали и подверженные дымному пороку. В этом случае, помучившись, летчики либо бросали пагубную привычку, либо списывались в другие полки с нервными расстройствами.