Роджер Келсо оборудовал еще один плот специально для своих исследований. На нем размещалась печь с тиглями для выплавки веществ, емкости для вываривания кислот и химических реактивов и прочие необходимые материалы. В первую очередь это делалось из соображений безопасности, но и конспирация играла не последнюю роль – Роджер Келсо и его помощники сочли, что их замыслы необходимо хранить в тайне от Сводников.
Всего три сотни ярдов разделяли плоты, и вскоре Склар Хаст по приглашению Роджера Келсо посетил лабораторию. Плот носил название, придуманное самим Келсо: Протест. Когда Склар Хаст прибыл на плот, первым, что бросилось ему в глаза, была прямоугольная деревянная рама на опорах с натянутой на нее выскобленной почти до прозрачности рыбьей кожей. Под ней лежал короб, наполненный, судя по всему, пеплом или золой. Добавив туда вываренного клея, Келсо руками размешивал раствор до консистенции патоки.
Солнце тем временем близилось к зениту. Келсо дал знак двум помощникам. Один из них вскарабкался на раму, другой стал передавать ему ведра с водой. Помощники выливали ведра на прозрачную мембрану, сквозь которую просвечивало небо с сияющим светилом.
– Вверх не смотреть, – предупредил Писец-экепериментатор. – Можете ослепнуть.
– Что это за устройство? – поинтересовался Склар Хаст.
– Ты имеешь представление, что такое телескоп?
– Да, у меня была такая штуковина, правда, линза была мутновата.
– Никакая линза не совершенна. Даже в самых лучших линзах, сделанных из очищенного рыбьего клея, неизбежны искажения цветовые аберрации и искривление очертаний. В стране предков для этого применялся материал под названием «стекло», обладавший гораздо лучшими свойствами. Но получить его пока не в наших силах.
Луч солнца в этот момент сфокусировался в водной линзе и ярко-белой точкой упал в короб с пеплом. Смесь зашипела и задымилась.
– По рецепту Брюне, – пояснил Роджер Келсо. – Смесь золы с морским илом, известным как «планктон», в определенной пропорции.
Роджер Келсо подвинтил ножки короба, поднимая его повыше, чтобы лучше сфокусировать падающий сквозь линзу луч.
Пепел налился багрянцем, затем стал оранжево-желтым и наконец начал спекаться в куски. Роджер Келсо ворошил материал кочергой, придвигая все новые порции золы, смешанной с планктоном, к жаркому лучу. Наконец, сдвинув короб в сторону, он стал рассматривать спекшиеся куски, покрытые окалиной.
– Пускай остынет, тогда будет видно, что из этого получилось.
Он принес дожидавшуюся на скамье вторую коробку, заполненную угольно-черным порошком. Затем выдавил в центр какую-то бурую пасту.