– Танико, ты можешь провести свою жизнь, ненавидя меня за смерть Кийоси, но это не вернет его к жизни. Ты и я можем быть счастливы вместе, если ты сможешь простить меня. Иначе ты потеряешь меня так же, как Кийоси.
– Я могу простить тебя, Дзебу, – она слабо улыбнулась. – Я уже простила тебя. Я знаю, что то, о чём ты говорил, – правда. Ты не держал зла на Кийоси, когда направлял стрелу в его грудь. Однажды Кублай-хан рассказал мне, как монголы уничтожили всех детей в захваченном городе. Он объяснил это тем, что так как мужчины и женщины – убиты, то дети умрут от голода, если их оставить в живых. Монголы верили, что, уничтожая детей, они делают благое дело. Ты, конечно, ни разу не убил ребенка, но я не могу расстаться с мыслью о том, как много вреда наносят люди, сами не желая того. Даже сейчас эти руки, которые сжимают мои, – это руки, отправившие Кийоси навсегда на дно моря, отнявшие у моего сына отца, уничтожившие моего защитника. Они оставили меня беззащитной перед Согамори, забравшим Ацуи. Ни в чём ты не виноват, Дзебу. Я прекрасно понимаю это. Я могу простить тебя…
Вновь на мгновение к Дзебу вернулась надежда и облегчение, но в ее тоне было что-то настораживающее. Тихо, спокойно она убрала свои руки из его ладоней.
– Единственное, чего я не могу сделать, – это забыть!
Дзебу вновь придвинулся к ней, но Танико грациозно встала и отошла.
– Ты не можешь взять обратно стрелу, выпущенную в Кийоси, – сказала она, – так же, как не можешь взять свои слова обратно. Я никогда не забуду всё, что ты мне рассказал.
– Что ты сейчас чувствуешь ко мне?
Нахмурив брови, отчего на ее бледном лбу появилась морщинка, Танико произнесла:
– Если я отвечу, то сделаю тебе больно, но, так как ты считаешь правду настолько значимой, я должна тебе сказать, что ухожу от тебя!
Дзебу отвернулся от Танико, чтобы она не могла видеть струившиеся по его щекам слезы.
– Несколько лет назад ты убил Кийоси, – донесся до него голос Танико. – Теперь ты убил Дзебу. Дзебу, с которым совсем недавно я была счастлива, больше не существует. Рядом со мной стоит незнакомый мне человек. Я покидаю незнакомца!
Дзебу опустился на землю, спрятал лицо в ладонях, чувствуя, будто огромная скала обрушилась на его спину, придавив к земле, К отчаянию, усугубляя положение, примешивалось чувство ненависти к самому себе. Если так будет продолжаться и дальше, то он вытащит меч и покончит счеты с жизнью, подобно самураям!
Сзади него слышался задумчивый голос Танико, которая как будто бы разговаривала сама с собой:
– Я часто задавалась вопросом: почему так много наших самураев – мужчин и женщин – приветствуют смерть и почему я не отношусь к ней так же. Даже в этот момент я цепляюсь за жизнь. Возможно, мне просто не хватает смелости, чтобы покончить с собой. Кажется, мы с тобой потеряли все. Я хотела предложить тебе умереть вместе.