Один приятель говорит другому, что вчера пообедал сырокопченой колбасой, плохо себя почувствовал, а врачи поставили диагноз «отравление рыбой». «Во-во! – подхватывает второй. – Аналогичный случай в нашем подъезде. Папаша – академик, мамаша – доктор наук, а дочь – блядь! Ну не парадокс?»
Так вот, отец Алены был и в самом деле крупнейшим в прошлом филологом, академиком, а мать – самым настоящим доктором медицинских наук. Но теперь они были очень стары и почти ничего не слышали. Чем, собственно, и пользовалась дочь, устраивая в своей комнате бурные оргии, пока ее заслуженные родители обсуждали перед телевизором политические новости. В жизнь дочери они предпочитали не вмешиваться, абсолютно не понимая нынешнюю молодежь.
Алена оказалась дома и даже обрадовалась звонку симпатичного провинциального бизнесмена, изредка наведывающегося в столицу, не жлоба, умеющего и оторваться, и подходящий интим создать. Алена вечером не работала, что вполне устраивало Сергея Николаевича, который отнюдь не собирался возвращаться ночевать на дачу. А не работала она по той причине, что неожиданно – надо же, и погода хорошая! – охрипла, похоже простудилась. Поэтому и голос у нее был сипящий, надтреснутый. И это тоже устраивало Сергея Николаевича – он предложил радикальный способ лечения: горячий коньяк и секс, после чего ее гланды станут как новенькие. Она поняла намек и хрипло захохотала, откровенно обещая приятному московскому гостю великолепную расслабуху.
А расслабиться было необходимо. Все-таки его утонченное ремесло требовало всякий раз немалого нервного напряжения, как он это ни скрывал от самого себя. В частности, если ему во время работы приходилось с кем-то иметь контакт, он старался всегда знать о своем вольном или невольном помощнике как можно больше, чтобы иметь в виду его слабости.
Вот и в последнем петербургском деле, когда ему пришлось выйти на пароходного механика, он без особого труда выяснил наиболее уязвимую деталь его биографии. И увидел, что деталь эта обладает щедрыми и далеко не девичьими формами и смотрит на неформальные отношения со своим свекром весьма положительно, и активности ее мог бы только позавидовать муж, ни ухом ни рылом не ведающий о странностях своей семейной жизни. Просто заботливый папаша-механик, когда его припекало, ставил посудину к причалу, отправляя сына разбираться с транспортным начальством по разным существенным и несущественным поводам. Живут же, однако, люди…
Словом, вовремя и по существу дела брошенный намек вмиг превратил туповатого механика в послушного помощника, который всего лишь за отсутствие любопытства получал целую тысячу долларов. Ради этого стоило и посудину в указанное место поставить, и сынка подальше отослать, и внимание снохи сосредоточить исключительно на самом для нее важном и полезном.