Самохину в принципе была понятна подобная конспирация. Набираешь цифры, слушаешь три или четыре долгих гудка и вешаешь трубку. И сразу набираешь номер заново. Вот тогда тебе отвечают. Нехитрый вариант. Так, видно, и тут. На всякий случай включил магнитофон и прижал микрофоном к стенке будки.
– Сережа, Сережа! – громким шепотом заторопился старик. – Ты меня слышишь?… Да это я, дядя Витя, ага… Слышь-ка, ты костыли-то что, оставил на виду?… Как нет, когда ко мне нынче крутые прикатили и в нос фотку тычут: твоя, мол, работа?… «Какие», «какие»? А я знаю, что ли, откуда? Крутые, говорю… Чево?… Не, не признал, нет! Да чего хотели! Чтоб я такие же им сделал, ага. К завтрему обещали ствол вместе с аванцем доставить… Не ты вывел? Не врешь, парень?… Да не, чего ж божиться-то. Не нравится мне это дело, Сережа, вот как. Чего делать-то?…
Дальше старик довольно долго слушал и молчал, похоже, получал инструкции, как себя вести, и наконец снова заговорил:
– Не, про «винторез» речи не было. Ага, понял. Супруге скажу, она будет знать, где меня найти. Лады, Сережа, до встречи.
Снова звякнула трубка. Дед еще постоял в будке, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, погремел металлическими монетами в кармане и, резко обернувшись, увидел Самохина.
Николай стоял, небрежно привалившись плечом к будке. Ему показалось, что у старика подкосились ноги и тот стал как-то неловко оседать. Подхватил под локоть, придержал, приблизив лицо, пронзительно посмотрел Бессонову в глаза и негромко произнес:
– Поговорил с заказчиком-то? А то темнил! Не знаю, мол, ничего не ведаю… Дурак ты старый, вот что я тебе доложу. Пойдем со мной.
– Ку…куда? – едва смог выдавить из себя Виктор Ильич.
– Чего – куда? – удивился Самохин, не отпуская дедова локтя. – Домой к тебе. Ты ж собирался бабке сказать, где намерен залечь на дно. Вот и скажешь. А заодно и мы с тобой побеседуем.
– Не знаю ничего, – заторопился старик.
– Сейчас вспомнишь. – Самохин быстро перегнал кассету и включил на воспроизведение.
Послышались шумы, звяки, а затем быстрый дедов говорок: «Сережа, Сережа…» Самохин остановил кассету.
– Ну, признал?… – И добавил вновь обмякшему старику: – А с бабкой-то твоей мы уже поговорили. И номерок этот, по которому ты звонил, мы из печки твоей выудили. Так что валять ваньку дальше никак не советую. И притворяться, что загибаешься. Пошли к машине… А по дороге ты мне что-нибудь расскажешь. Договорились? И учти, гражданин Бессонов, теперь это в твоих личных интересах.
– А вы… откуда? – Старик, похоже, был в полной прострации.