– Не торопись! – Кажется, Зибель схватил его за руку, которую Хензег пытался высвободить. – Ты ведь знаешь, что для этого нужно согласие генерала Крамера и вышестоящего министерства и что только в крайнем случае если повредится герметизация во всех секторах или вспыхнет бунт только тогда.
– О чем они говорят? – допытывался клонинг.
– …конечно, в крайнем случае, но каков этот крайний случаи, буду решать я. Вы забываете, доктор Зибель, что каждый человек стремится к индивидуальности – продолжал Хензег. – Это погубило множество людей. И нации. Погубило целые народы, доктор Зибель, целые государства. Вы считали, что устранили индивидуальность. Сначала вы создали солдат. С ними нет проблем, можете создавать их сколько угодно. Но разве Спарта уцелела благодаря своим солдатам? С солдатами все просто, потому что они не рассуждают, только слепо подчиняются. А эти здесь? Вы использовали один из величайших умов эпохи, перехитрив его. Украли его открытие, от которого он сам отказался. А теперь один из его клонингов знает Правду. Вы поступили неблагоразумно, раскрыв ему…
– Но я думал сразу же ликвидировать его! – защищался Зибель. Он и не подозревал, что я, целый и невредимый, стою за дверью и внимательно слушаю.
– Все было в моих руках.
– Но вы упустили его, не так ли? – неумолимо продолжал Хензег. – Вам хотелось поиграть с ним, как кошке с мышкой. Вы забываете, что сейчас положение несколько иное. Нет больше ваших концентрационных лагерей с беззащитными жертвами. Чего вы добивались? Говорите! Вы будете отвечать! Возможно, нам придется уничтожить их всех. Я доложу генералу Крамеру, пусть он решает.
– Нет! – закричал Зибель. Его голос прогремел у самой двери, и мы испуганно прижались друг к другу. – Столько лет работы, мы не можем начинать все сначала!
– Вы не можете, доктор Зибель, а я могу.
– Нет, не можете… – Зибель медленно приходил в себя. – Ни вы, ни я. Мы создали целый научно-промышленный комплекс. Уже поздно, мы выращиваем солдат, химиков, биологов, кибернетиков. Вложены миллионы. И теперь все это уничтожить из-за одного? Нет, доктор Хензег. Мы выходили и из более трудных ситуаций.
– Ты понимаешь, что происходит? – упорно допрашивал меня клонинг, пока мы возвращались к себе. – Ты хоть что-нибудь понимаешь?
– Догадываюсь. А разве ты не понимаешь?
– Нет. Но ты мог бы мне объяснить, правда?
Клонинг ждал. Долго ждал. Я молчал и тянул его за собой в общую аудиторию для самостоятельных занятий.
– Если ты умеешь молчать, если будешь молчать, – сказал я. – Нам всем грозит опасность.