Но когда лицо было спрятано от посторонних взглядов, я забывал о нем и мысленно путешествовал там, где пожелаю во времени и пространстве. Я мог оказаться за тысячи миль от Хиллвью, в американских прериях, двести лет назад, – и наблюдать за прекрасным бизоном по имени Шэг, который боролся с медведем гризли, в которого стреляли из лука и наконец как последнего представителя рода отправили в Йеллоустоунский национальный парк.
Поэтому я не обратил внимания на того, кто подошел и сел за журнальный столик напротив меня. Я весь был с Шэгом. Мужчина – по звуку шагов и запаху одеколона я мог сказать, что это был именно мужчина – забарабанил пальцами по столу. Но нас с Шэгом здесь не было.
– Сынок, – наконец произнес он. – Взгляни на меня, я хочу поговорить с тобой.
И я впервые поднял глаза на это самое мудрое, доброе, прекрасное, печальное и одновременно веселое лицо, которое я когда-либо видел в своей жизни. Раньше я никогда не задумывался об этом, но, увидев этого человека, понял, каким должен быть настоящий мужчина. Мне это было так же ясно, как и Шэгу, что его место в Йеллоустоуне.
– Это всего лишь шрамы, – сказал мужчина. – Они есть у всех, только у тебя они на виду.
Как всегда, опустив глаза, я все-таки набрался храбрости прошептать:
– У Шэга на боках тоже были шрамы от медведя.
– Вот видишь? Ничего стыдного в этом нет.
– А вы кто?
– Я отвечу, если ты снова посмотришь на меня.
Я поднял глаза.
Он легонько ткнул себя кулаком в грудь.
– Меня зовут Уилл Трона.
После этого он встал и вышел.
Я не видел его до следующей субботы. Я снова сидел в библиотеке. Он протянул мне пакет, завернутый в воскресные комиксы. Внутри был новый экземпляр моей любимой книги.
– Я подумал, что тебе неплохо иметь собственную книгу, – сказал мужчина.
– Благодарю, сэр.
– Ты не против, если я присяду?
– Нет, сэр.
– Я поговорил о тебе с некоторыми людьми. Они сказали, что ты хороший парень.
Я промолчал и отвел взгляд в сторону, чувствуя, как к щекам приливает горячая волна.
– Джо, тебе не хотелось бы на время покинуть это местечко? Может, поесть мороженого, прогуляться по набережной в Ньюпорт-Бич. Сегодня прекрасный денек. Посмотреть на рыбаков и скейтбордистов, красивых девочек и вообще размяться. Я уговорил воспитателей отпустить тебя на пару часов. Что скажешь?
Я знал ответ, но слова застряли в горле. В своей короткой жизни я принимал так мало решений, что не отваживался ответить. До этого за меня обычно отвечали суд, больница, власти штата, власти округа или семья.
В этот момент я впервые ощутил прикосновение крыльев свободы и трудность свободного выбора. Я словно стоял на узком трамплине для прыжков в воду, вокруг меня свистел ветер, мешая принять решение – прыгать вниз, повернуться и спуститься по лестнице или просто стоять и дрожать.