Рейни набрала побольше воздуха в легкие, чтобы расширить грудную клетку и талию. Художница по костюмам с другой стороны комнаты заметила:
- Каждый лишний сантиметр на экране будет выглядеть в несколько раз больше.
- Лучше живая; пусть упитанная актриса, чем тонкая, но полумертвая, - смеясь, отвечала Рейни.
Художница улыбнулась, представив Рейн Марло упитанной.
- Теперь вы понимаете, почему в те давние времена женщины не отличались особой свободой? Большая часть энергии уходила на то, чтобы дышать.
- Мужчинам приходилось ненамного лучше, - ответила Рейн, изучая с большим, нежели просто профессиональный, интересом длинный шелковый сюртук Кензи, полосатый жилет, облегающие бриджи и высокие блестящие сапоги. - Удивительно, как много времени нужно было потратить человечеству, чтобы заменить все это на джинсы и футболку.
Скотт ответил ей вежливым поклоном:
- Ах, Маргарита, красота требует жертв.
Она мгновенно вошла в роль. С выражением скрытой страсти на лице она поднесла к груди веер из резной слоновой кости и медленно стала обмахиваться им.
- Клянусь, милорд, вы совершенно затмили меня, как сверкающий опереньем павлин свою бесцветную паву.
- Мой плюмаж имеет одну цель - пленить самых прекрасных женщин на земле. - Поддавшись импульсу, он прижался губами к нежному местечку на шее под поднятыми наверх волосами. Ее кожа оказалась теплой и шелковой на ощупь.
Она задрожала и затаила дыхание, не сумев скрыть желания. Он отступил на шаг, их взгляды встретились, посылая молчаливые обещания.
Впоследствии плакат с поцелуем стал эмблемой фильма. Он нес в себе такую нежность, такое явное эротическое притяжение, что стал обязательным атрибутом в спальнях сотен тысяч школьниц. Критики единодушно заявляли, что невероятная скрытая страсть между исполнителями главных ролей в «Пурпурном цветке» угрожает затмить основную идею фильма.
Но все это будет позже. А в то время Кензи Скотт знал только то, что Рейн Марло похожа на стеклянную бабочку - хрупкую, страстную и чрезвычайно пленительную.
Он круто развернулся, увидев перед собой прямой пустынный отрезок шоссе. Нажал на газ, и «феррари» рванулся вперед. Хорошо бы найти время и съездить в Мохаве. В пустыне есть что-то глубоко очищающее. Но сейчас это сделают горы Санта-Моники.
Включенные фары появились в его зеркале. Черт побери! Ругая себя, Кензи свернул к обочине.
Поднимая брызги гравия, за ним затормозил полицейский мотоцикл. Проверив в компьютере номер и данные на «феррари», патрульный соскочил с мотоцикла и подошел к машине. Без сомнения, он наслаждался перспективой доказать, что его значок обладает большей силой, чем спортивный итальянский автомобиль. Скотт опустил стекло и, смирив себя, приготовился получить талон за превышение скорости. Что ж, совершенно заслуженно…