— Или я не все про нее знаю, — сказал Норм вставая, — или никакого заказа на нее нет.
— Попробуйте оставить пустыми сомнительные поля.
— Пробовал. Ниче...
Центр тяжести, который Натали ощущала внутри себя как стальную горошину внутри куклы-неваляшки, где-то в районе желудка, вдруг сместился вверх и назад. Наверное, только то, что все это время женщина держала себя в жесточайшем напряжении, заставило ее сгруппироваться, извернуться и упасть на бок, а не затылком об пол, что, несомненно, уберегло ее от сотрясения мозга и прочих возможных повреждений. А также позволило более или менее осмысленно воспринимать происходящее. Очевидно, это Норм выдернул из-под нее кованый стул за спинку назад, и сейчас тот пересекал зал по великолепной пологой параболе. Сгусток плазмы, встреченный по дороге, окутал его голубоватым искрящимся флером, но, разумеется, ничуть не погасил приданной ему «сайерет» кинетической энергии. Еще три тела рухнули наземь одновременно.
Женщина на левой стороне танцпола, чьей целью был, видимо, «третий бодигард» и которой как раз попал в голову стул, — смотри на мишень, а не чем та вздумает отбиваться! — выронила оружие и с коротким вскриком откатилась под эстраду. Платье ее не горело, но плавилось прямо на ней. Никто не шевельнулся помочь. Сразу — не шевельнулся, а после Натали старалась туда не смотреть.
Вторым был «ифрит», что секунду назад завис над некой, зорко следя, чтобы гости не нарушили договоренность. Не за теми, как оказалось, следил, потому и рухнул внезапно на столик, вытянув перед собой руки и будто бы норовя подгрести под себя активированную деку. Столик покачнулся и завалился набок, увлекаемый тяжестью его тела. Натали непроизвольно откатилась, оберегая ноги от тяжелой мраморной крышки, и в тот же момент Кирилл, ухватив за бока, вздернул ее на ноги. Мальчик из ниши заслонил собой девушку: остекленевшие от ужаса глаза, раскинутые руки.
Удар сердца. Что, первый с момента, как началось?!
Визжала женщина: та самая, некрасивая, в бархатном платье, и это был единственный громкий звук, режущий столь невыносимо, что Натали сама бы ее пристрелила.
— В лифт, живо!
Легко сказать. Пространство, по которому он предполагал бежать, было прямо-таки отполировано огнем. Тут хоть столик прикрывает.
Стреляли с центра танцпола: женщина в вечернем наряде, с высокой прической, съехавшей набок, разноцветный локон около рта. Лучевую трубку она держала обеими руками на уровне груди, подняв плечи и выгнув от напряжения талию. Била прицельно, лазерными импульсами, многоточиями, дефисами, тире, мрамор на краешке стола раскалился и вспучился, выплавленная в нем выемка с черными краями исходила вонючим дымом. Справа из-за стола торчали ноги второго «ифрита», такого же безнадежно мертвого, как первый. Как и тот, угодившего под первый залп. Конус света из низко свисающей лампы служил на пользу врагам, обрисовывая цели так ясно, словно их выложили на блюдо и подали на стол. Женщина-снайпер оказалась в лучшем положении: она виднелась на фоне искрящего танцпола черным силуэтом, лишь немного подсвеченным голубым. Разумеется, она ведь имела возможность выбирать, где встать.