Балясин посмотрел на Семина, затем на пакет и пожал плечами.
– Не понимаю, Валентин Петрович, – сказал он. – Какой майор? – Балясин неуверенно ткнул пальцем в пакет. – Что это такое?
– Ваше наследство, Владимир Иванович, – быстро сказал Семин и взглянул на часы. – У нас к вам просьба: отвезите деньги в МУР, по адресу Петровка, 38 и сдайте, скажите, что дал их вам я, Семин Валентин Петрович. У нас изменились обстоятельства, и ни я, ни Сергей отлучиться из пансионата не можем. А держать у себя такую сумму не хотим.
Кузнец пробил шесть раз и застыл над своей наковальней. Семин взглянул на часы и спросил:
– Вам ясно?
Балясин не ответил и смотрел настороженно. Семин сдержал улыбку и продолжал:
– Возьмите с собой паспорт и ровно в двенадцать будьте в приемной, пропуск заказан, на пропуске указаны комната и фамилия товарища, к которому следует обратиться. Вас будут ждать, не опаздывайте. – Он встал, открыл дверь и, оглянувшись, добавил: – И аккуратней с деньгами, черт вас возьми.
Семин закрыл дверь, и Балясин услышал его смех и быстро удаляющиеся шаги. При чем тут смех?
Владимир Иванович стоял несколько секунд не двигаясь, смотрел на закрытую дверь, на пакет с деньгами, затем нерешительно взял его, положил в карман и только тогда опустился на стул. Все он мог представить, но что его гость из восьмого номера окажется оперативником – увольте, пожалуйста. Сергея Ивановича внешность, конечно, тоже подкачала, уклонилась, так сказать, от стандарта. Но Балясин майора видел не один раз, и в форме видел, привык, что есть такой чудной милиционер. Но чтобы гость из восьмого? Балясин прощупал пальцами пакет, который лежал во внутреннем кармане пиджака.
Марина взяла горсть талого снега и слепила снежок, оглянулась, подыскивая подходящую цель, и увидела Зотова, который шел к ней по аллее парка. Марина бросила в него снежком. Зотов поднял руку, и снежок приклеился к широкой кожаной перчатке, пулей просвистел над головой Марины и мокрой звездой прилип к ближайшей сосне.
– Вот и поздоровались, – весело сказала Марина.
– Здравствуйте, очень рад вас видеть. – Зотов твердо пожал руку и заглянул в глаза. И Марина увидела, что он действительно рад и действительно очень.
– И я рада, Михаил Алексеевич. – Она секунду колебалась, затем быстро поцеловала его в щеку.
– Звонил муж, и выяснилось, что он самый лучший человек на свете. Завидую.
– Сергей Иванович прав, когда утверждает, что вас нельзя пускать в приличное общество. Некрасиво подглядывать чужие мысли, – сказала Марина, и они пошли к пансионату.