– И тем не менее, если вам не трудно, за завтраком пригласите меня с собой. Договорились?
– Пожалуйста. – Марина взглянула на часы. – Кстати, мы опаздываем.
Они вошли в здание. На втором этаже Марина свернула к своему номеру, а Зотов стал подниматься на третий. Марина скинула шубку, сполоснула руки и тут же спустилась в столовую и увидела... Зотова, который заканчивал завтракать.
– Проспали или успели погулять? – спросил Семин, подвигая ей тарелку. – Сегодня отличная погода.
– Вы наблюдательный, – Марина переставила свой творог Миронову, – погода действительно хорошая, и я сейчас еду в Москву.
– Разрешите мне...
– Нет, – перебила Семина Марина, – вы вчера были невежливы и отказались меня проводить. За это сегодня будете наказаны. Сидите здесь и скучайте. Михаил Алексеевич, – сказала она громко, – будьте джентльменом, проводите даму в Москву.
– С удовольствием, – ответил Зотов. – Когда прикажете?
– Сразу после завтрака.
– Я тоже хочу быть джентльменом. – Миронов оглядел стол. – У нас равенство.
– Равенство – это скопление посредственностей в одном месте. – Семин выпил молоко залпом и отставил пустой стакан. – Я хочу в Москву, и я в Москву поеду. Если вы меня не возьмете в машину, я залезу в багажник. Я обиделся. – Он встал. – Я пошел одеваться и буду дежурить на улице. Вы от меня никуда не денетесь.
Марина рассмеялась и спросила у Миронова:
– Вам ясно, как Валентин Петрович понимает равноправие? Едете с нами?
– Нет, – актер покачал головой, – я не рожден для поединков. Вы, конечно, будете ходить по магазинам. Если вы купите рояль, то Михаил Алексеевич вам совершенно необходим. Валентин Петрович же сумеет соблазнить всех продавщиц, и вы получите помаду или чулки в дырочку...
– В дырочку уже не модно, Сергей Иванович.
– Вы берете меня добровольно? – спросил Семин и вышел из-за стола. – Если да, то я иду ловить такси. Михаил Алексеевич?
– Разрешает дама, – ответил Зотов.
– Ладно, поедете, – Марина оглядела Семина, – мы не злопамятны.
Как Марина ни торопилась, но раньше чем через час они выехать не смогли. Такси попалось старое, машина дребезжала, лязгала и ухала, скользила по мокрой дороге, ее заносило на поворотах, и водитель наклонялся в разные стороны, упирался ногами в педали и даже вставал, словно он управлял не машиной, а лошадью. Зотов сидел впереди и безучастно смотрел на дорогу. Семин, придерживая Марину за локоть, комментировал происходящее. Когда они наконец выехали на шоссе, дорогу преградил милицейский мотоцикл. Шофер тихо выругался и полез за правами.
– Что-нибудь случилось? – спросил Зотов.