Конечно, нельзя представить, что человек летает, как птица. Вот они надо мной и смеются. А я не машу руками, как крыльями, когда летаю. Это же не так делается...
"Однако этот идиот удивительно тонок! - подумал Давин.- Нет эквивалента... как всегда, нет эквивалента!.. Что чему равно? Где ум, где бред? Одна лишь договоренность, циничность которой опущена по еще одной договоренности, которая, в свою очередь, забыта. О, господи! - вдруг взорвался про себя Давин.- Додумаю ли я сегодня до конца хоть одну мысль!.."
– Это так же просто, как любая способность, если она есть. И так же недоступно, если ее нет. Это обыкновенная способность, как все другие. Чуять запахи - разве менее удивительно? Есть ли что-либо не удивительное и не чудесное у Бога?
"Господи!-взмолился Давин.-Он не может так говорить! Это он сейчас сказал, или я подумал? Нет, положительно, сумасшествие заразно..." - Ну, так покажите,- сказал он, не смягчив тона. - Вы мне не верите...- Горе, мигом распространившееся, залившее лицо Гумми, было так глубоко, что доктор задохнулся и чуть не взвыл от отчаяния. Нет, это было выше его сил.
– Ну, как же не верю! - впервые окончательно сорвался он.- Я именно - верю вам! - Он кричал, разделяя с людьми заблуждение, равное их хитрости, а именно, что грубость есть проявление искренности.- Я верю вам!
– Я понимаю,- сокрушенно и покорно кивнул Гумми.- Мне-то вы верите, вы в меня - не верите...
– Слушайте, Гумми! Вы поразительный человек! Нет, я вам совершенно серьезно говорю, я не смеюсь, вы потрясающий человек! Вы сами не понимаете, какой вы...- Чем больше он нанизывал и уточнял интонацию, тем более смущался: сколько же надо употребить слов, чтобы заставить человека поверить в то, во что сам не веришь... Собственно, слова только тут и требуются. Остальное - существует. "Необходимо и достаточно,- со вздохом подумал он.- Лучше бы я стал математиком, чем уточнял неточные мысли о жизни..." Уверяю вас!..
Но Гумми поверил и, казалось, замурлыкал от счастья.
– Я вам верю,- сказал Гумми.
– Вы научились летать в монастыре? - снова вглубь догадался Давин. Это резкое возвращение вспять возымело неожиданное действие: казалось, Гумми что-то вспомнил - так он разглядывал округлившимся и остановившимся взором перед собой нечто, чего перед ним на самом деле не было.
– Да... Учитель... Он пил воду... Я должен был постигать пустое...Снова слова, только что поразительно находившие друг друга, слиплись, как леденцы в кармане.- Выпил воду, посадил в угол... Немножко бил палкой...В глазах Гумми что-то прорвалось и выскочило наружу.- Он меня спросил: "Где в этой чашке выпитая мною вода?" Я сказал, что в нем. Тогда он меня очень бил. Потом поставил пустую чашку передо мной и сказал: думай о том, что в ней... И ушел, заперев дверь. Я был там три дня и думал. - Хм...- сказал доктор Давин. Лицо Гумми прояснилось: