Вдруг ему пришло в голову, что его месть – словно бумеранг. Теперь она возвращается и вот-вот поразит его самого. Все упиралось в долг. Он не чувствовал никаких угрызений по поводу убийства Молина – он должен был это сделать, это был его долг отцу. Но если бы он не казнил Молина, Авраам Андерссон был бы в живых. Должен ли он снова мстить? Теперь уже за смерть Андерссона?
Мысли роились в голове. Он то и дело выходил во двор и смотрел на темное звездное небо. На улице было холодно, он замерз. Он завернулся в одеяло. Что он ждет? Этого он не смог бы сказать. Наверное, того, что все это, наконец, кончится. Его лицо теперь известно полиции – Эльза Берггрен его видела. Они начнут складывать все фрагменты головоломки, и первым вопросом будет – где он сейчас? Они могут найти его имя на распечатке с кредитной карточки – это была грубая ошибка, что у него не оказалось с собой наличных денег. Они начнут его искать, наверняка исходя из версии, что он убил также и Авраама Андерссона. Если же он, сам того не желая, задушил этого полицейского насмерть, они бросят на его поиски все возможные ресурсы.
Раз за разом он возвращался к ночным событиям. Неужели он перестарался? Когда он разжал руки и скрылся, он был уверен, что тот жив. Но теперь этой уверенности не было. Надо как можно скорее и как можно дальше уезжать отсюда. Но он знал, что не уедет, пока не узнает, что произошло с Авраамом Андерссоном. Он не мог вернуться в Буэнос-Айрес, не узнав этого.
Наконец рассвело. Он очень устал, то и дело клевал носом. Но оставаться здесь нельзя, здесь они наверняка его найдут. Он встал и начал кружить по дому. Куда уехать? Он вышел на улицу помочиться. Серая дымка, окутавшая горы, медленно светлела. Только бы не этот холод. Он вернулся в дом.
Наконец, он принял решение. Он собрал все свои вещи, бутылки из-под вина, консервные банки, черствый хлеб. Машину он оставил там, где она стояла, – может быть, они найдут ее сегодня же, может быть, нет, тогда у него будет преимущество во времени. В начале десятого он вышел из дома и пошел в горы. Уже через несколько сотен метров он остановился и выбросил часть поклажи. Потом пошел дальше, все время в гору. Он был порядком пьян, то и дело спотыкался. Один раз упал и оцарапал лицо о каменистую землю. Но продолжал идти, пока дом, где он ночевал, окончательно не скрылся из виду.
В полдень он в изнеможении остановился.
У подножия большой скалы он вбил колья, натянул палатку, снял сапоги, расстелил спальный мешок и лег с бутылкой вина.
Освещение в палатке было похоже на закат солнца.