Ярость и месть.
Одинокий преступник.
Все спланировано. Это не убийство в состоянии аффекта.
Зажужжал телефон. Джузеппе вздрогнул. Он все еще не до конца привык к мысли, что ему могут позвонить, даже когда он находится в лесной глуши. Он выудил телефон из кармана куртки и ответил:
– Джузеппе.
Много раз он мысленно ругал мать, что она наградила его этим именем в честь какого-то итальянского сладкоголосого певца, которого она в юности слышала в Народном парке в Эстерсунде. В школьные годы его постоянно дразнили. И сейчас, когда он называл по телефону свое имя, на том конце провода почти каждый раз возникала неловкая пауза.
– Джузеппе Ларссон?
– Это я.
Звонивший назвался Стефаном Линдманом, полицейским. Он звонил из Буроса. Он когда-то работал с Молином и хотел узнать, что произошло. Джузеппе сказал, что перезвонит. Случалось, что журналисты выдавали себя за полицейских, а разговаривать с журналистами ему не хотелось. Стефан Линдман ничего против не имел. Джузеппе поискал ручку и не нашел. Пришлось записать номер на песке носком сапога. Он набрал номер, и Линдман тут же ответил. Конечно, он все равно мог оказаться журналистом. Следовало бы позвонить в полицию в Буросе и проверить – есть ли у них сотрудник по имени Стефан Линдман. Но манера говорить и специфический лексикон убедили Джузеппе, что он все же имеет дело с полицейским, и он попытался ответить на его вопросы. По телефону сделать это оказалось довольно трудно, к тому же слышимость была скверной. Неподалеку заурчал мотор микроавтобуса – приехали криминалисты.
– У меня есть твой номер, – сказал Джузеппе, – у тебя – мой. Можешь позвонить мне попозже по этому телефону? Или в полицию в Эстерсунде? Кстати, может быть, и ты мне что-нибудь расскажешь? Этот Герберт Молин – не производил ли он впечатление человека, которому что-то угрожает? Все может оказаться важным. Мы в тупике. Никаких свидетелей, мотив непонятен. Вообще ничего. Стрелка компаса вертится во все стороны.
Он молча выслушал ответ. Криминалисты уже въехали во двор. Джузеппе закончил разговор и подправил записанные на песке цифры.
Этот полицейский из Буроса сказал кое-что важное. А именно – что Герберт Молин чего-то в самом деле опасался. Он никогда не говорил об этом, но совершенно явно боялся, тут Линдман был уверен. Боялся все время.
Техников-криминалистов было двое. Оба молодые. Джузеппе нравилось работать с ними. Оба были энергичны, действовали уверенно, эффективно и тщательно. Они вместе вошли в дом. Джузеппе, осторожно ступая, рассматривал кровавые следы на полу и на стенах. Пока криминалисты надевали свои рабочие комбинезоны, он вновь попытался представить себе происшедшее.