Джузеппе кивнул. Несколько минут они сидели молча.
– Меня всегда спрашивают, откуда у меня такое имя, – сказал Джузеппе, – а ты не спросил. Скорее всего, потому, что думал о чем-то другом. И я пытался догадаться, о чем. Хочешь выговориться?
– Не знаю. Наверное, нет. Просто я хочу, чтобы ты знал.
– Тогда я больше ничего не буду спрашивать.
Джузеппе, нагнувшись, снова полез в портфель и достал блокнот. Нашел нужную страницу и протянул Стефану. На открытой странице был эскиз следов, образующих определенный рисунок. Стефан сразу понял, что это кровавые следы в доме Молина. Он уже видел их фотографии в одной из папок. И тут же сообразил, что не рассказал Джузеппе, что заходил в дом. Скрывать это было бы глупо – ведь его видел Авраам Андерссон, которого конечно же будут допрашивать опять.
Он сказал Джузеппе, как все было. Джузеппе нисколько не удивился и тут же вернулся к блокноту.
– Этот рисунок представляет собой основные па в волнующем танце по имени танго.
Стефан посмотрел на него с удивлением:
– Танго?
– В этом нет никаких сомнений. И это значит, что кто-то таскал за собой тело Молина и намеренно оставлял следы. Ты же читал предварительную экспертизу. Спина рассечена ременным кнутом, сделанным из кожи пока еще не установленного животного, подошвы изуродованы тем же кнутом.
Стефан читал результаты экспертизы, по спине то и дело пробегал холодок. Фотографии были страшными.
– Много вопросов, – продолжил Джузеппе. – Кто таскал его? Зачем? И кто должен был потом увидеть эти кровавые следы?
– Возможно, это какой-то намек для полиции.
– Правильно. Но опять остается вопрос – зачем?
– Ты, конечно, допускал возможность, что их могли фотографировать. Или снять на видео.
Джузеппе сунул блокнот в портфель.
– Из чего следует вывод, что это не рядовое убийство. Здесь что-то иное.
– Сумасшедший?
– Садист. Как назвать то, что он проделал с Молином?
– Пытка?
Джузеппе кивнул:
– По-другому не назовешь. И это меня беспокоит.
Джузеппе закрыл портфель.
– А Герберт Молин танцевал танго в Буросе?
– Насколько я знаю, нет.
– Рано или поздно все узнаем.
В другом конце зала закричал младенец. Стефан оглянулся.
– Здесь было театральное фойе, – сообщил Джузеппе. – А там, за стойкой, – зал.
– Когда-то в Буросе был красивый деревянный театр, – сказал Стефан. – Но его не стали перестраивать в гостиницу. Просто снесли. Многие тогда возмущались.
Ребенок продолжал кричать. Стефан вышел с Джузеппе в вестибюль.
– Может быть, тебе стоит и в самом деле поехать на Майорку, – сказал тот. – Я могу тебе сообщать, как идут дела.
Стефан не ответил. Джузеппе конечно же прав. У него нет никаких причин оставаться в Херьедалене.