– Я пришел только за тем, чтобы увести отсюда отца и тебя, – отвечал Сун Цзян.
– Дорогой брат, о том, что ты сделал в Цзянчжоу, здесь уже всем известно, – сказал Сун Цин. – В нашем селении два начальника охраны ведут наблюдение за нашим домом – надеются поймать тебя. Мы находимся под надзором и не можем никуда двинуться. Ждут только распоряжения из Цзянчжоу, чтобы схватить нас, посадить в тюрьму и держать там до тех пор, пока не найдут тебя. И днем и ночью около двухсот солдат разыскивают тебя. Медлить нельзя, быстрее возвращайся в Ляншаньбо и попроси вожаков прийти и спасти твоих отца и брата.
Выслушав это, Сун Цзян до того перепугался, что весь покрылся холодным потом и, не осмеливаясь войти в дом, поспешно зашагал обратно в Ляншаньбо. В ту ночь луна светила тускло, и он не мог даже как следует разглядеть дорогу. Выбрав маленькую и уединенную тропинку, Сун Цзян пошел по ней. Прошло время одной стражи, и вдруг позади послышались крики. Сун Цзян остановился и прислушался: крики раздавались менее чем в двух ли от него. Затем он увидел множество пылающих факелов и услышал возгласы:
– Сун Цзян, остановись!
Но он быстро шел вперед и думал про себя: «Не послушался я Чао Гая, вот и попал в беду. О небо, сжалься! Спаси Сун Цзяна!»
И вдруг впереди он заметил жилье и пошел прямо туда. Вскоре ветер рассеял легкие облака, и на небе показалась яркая луна. Тут.только Сун Цзян понял, куда он попал, и от горя даже застонал. Это место называлось Хуаньдаоцунь – деревня без сквозного проезда.
Со всех сторон она была окружена высокими отвесными неприступными горами, а у подножья гор бежал бурный поток. Туда вела только одна дорога. Всякий, кто приходил сюда с правой стороны, должен был уходить налево – так как никакой другой дороги не было.
Сун Цзян знал это место и уж совсем было решил повернуть обратно, но преследователи успели преградить ему дорогу; свет их факелов сверкал, как яркое солнце.
Сун Цзяну ничего не оставалось, как поспешить вперед и искать там убежища. Он пробирался лесом и вскоре очутился возле старой кумирни. Толкнув обеими руками ворота, он вошел в кумирню и, осмотрев при свете луны все залы, не нашел уголка, где можно было бы укрыться. На сердце Сун Цзяна стало еще более тревожно. Тут он вдруг услышал, как кто-то снаружи сказал: «Начальник, он вошел в кумирню».
Сун Цзян узнал голос Чжао Нэна, но в сильном волнении так и не мог найти места, где бы спрятаться. Вдруг он заметил нишу, где стояла статуя бога – покровителя здешних мест. Сун Цзян отдернул покрывало и вполз туда, поставив свою палицу. Свернувшись в клубок, он спрятался за статуей, не смея перевести дыхания. И сразу же услышал, как люди с факелами вошли в кумирню. Осторожно выглянув, Сун Цзян увидел Чжао Нэна и Чжао Дэ, а за ними еще человек пятьдесят. При свете факелов они осматривали всю кумирню. Наконец, дошли до зала, где находился Сун Цзян. «Ну, теперь мне конец, – подумал тот. И стал повторять про себя. – Боги, спасите меня!»