Когда солнце уже почти зашло, господин Первый присоединился к пяти тихим Едокам, сидевшим вокруг костра, на который Хорза уже устал смотреть. Изголодавшиеся люди почти не обращали внимания на мутатора, но господин Первый подошел и сел рядом с человеком, привязанным к шесту. В одной руке у него был маленький камень, в другой – несколько из искусственных челюстей, которыми днем пользовался Фви-Сонг, обгрызая Двадцать Седьмого. Господин Первый принялся начищать и затачивать зубы, разговаривая одновременно с другими Едоками. Когда двое из них удалились в свои палатки, господин Первый зашел Хорзе за спину и развязал тряпку, закрывавшую ему рот. Хорза принялся дышать ртом, чтобы избавиться от неприятного вкуса, и двигать челюстью. Он поерзал, пытаясь ослабить накапливающуюся боль в ногах и руках.
– Удобно? – спросил господин Первый, снова присаживаясь рядом с Хорзой.
Он продолжил затачивать металлические клыки, поблескивавшие в свете костра.
– Бывало и лучше, – сказал Хорза.
– Но будет и хуже… друг. – Последнее слово в устах господина Первого прозвучало как проклятие.
– Меня зовут Хорза.
– Мне все равно, как тебя зовут. – Господин Первый покачал головой. – Твое имя не имеет значения. Ты не имеешь значения.
– У меня тоже складывается такое впечатление, – признался Хорза.
– Неужели? – сказал господин Первый. Он встал и подошел поближе к мутатору. – В самом деле? – Он пощелкал челюстью, что была у него в руке, и ухватил ею Хорзу за щеку. – Думаешь, ты такой умный, а? Думаешь, тебе удастся выкарабкаться? – Он пнул Хорзу в живот – у того перехватило дыхание, он закашлялся. – Видишь – ты не имеешь никакого значения. Ты просто кусок мяса. Как и все. Просто мясо. И к тому же, – он снова пнул Хорзу, – боль нереальна. Это все только химия, биотоки и всякое такое, верно?
Хорза охнул: его болячки заныли.
– Да, верно.
– Ну вот и отлично, – ухмыльнулся господин Первый. – Не забудь об этом завтра, понял? Ты всего лишь кусок мяса, а пророк – кусок покрупнее.
– Ты… ты, значит, не веришь в существование душ? – неуверенно сказал Хорза, надеясь, что не получит очередного пинка.
– Пошел ты со своими душами, незнакомец, – рассмеялся господин Первый, – лучше тебе надеяться, что ничего такого не существует. Есть Едоки от природы, и есть те, кто обязательно будет съеден, и я не думаю, что У них разные души. А поскольку ты явно из тех, кого едят, то лучше тебе надеяться, что ничего такого нет.
Поверь мне, для тебя это лучше всего. – Господин Первый взял тряпку и снова завязал ею рот Хорзы. – Для тебя, друг, лучше, если никаких душ вообще нет. Но если все-таки выяснится, что у тебя есть душа, ты вернись и сообщи об этом мне, чтобы я хорошенько посмеялся. Договорились?