Торой даже зубами заскрежетал от ярости. Наконец, когда первый порыв злобы улёгся, чародей с подозрением посмотрел на свою гостью:
— Лита, а откуда тебе известны детали этого заговора?
Эльфийка повела точёными бровями:
— Есть такое чудное зелье, как алтан-трава, — в голосе бессмертной было столько едкого коварства, что у волшебника нехорошо ёкнуло сердце, — подсыпаешь её в вино, угощаешь им супруга, а, когда тот засыпает, расспрашиваешь его, о чём хочешь.
Лита заговорщицки подмигнула Торою. Тот лишь покачал головой и просил:
— И откуда у тебя такое снадобье, милая?
Рыжеволосая гостья тонко улыбнулась:
— Мама подарила. На свадьбу. Это традиционный тайный подарок по женской линии. — И она невинно хлопнула ресницами.
Торой содрогнулся — ну, и семейка! Откуда только повелось исстари считать эльфов добрыми волшебниками? Да парочка этих остроухих — пострашнее Гильдии чернокнижников!
— Послушай, — чародею внезапно стал крайне любопытен один, в общем-то, и без того ясный момент, — а если бы ты не держала зуб на сородичей, рассказала бы мне об их замысле?
Вот тут-то на лице Литы и отразился искренний ужас:
— Как тебе только в голову такое могло придти?! - брови взлетели вверх. — Предать семью? Никогда! Просто сейчас мне важнее досадить свёкру. Это месть за унижение, которого я вовсе не заслужила.
Маг смотрел в прекрасные глаза, на безукоризненное лицо и дивные рыжие локоны, испытывая неподдельное отвращение. И вот эти-то волшебники, а также им подобные низложили его, считая опасным злодеем?
— Что с тобой? — Лита поспешно встала с ложа. — Почему ты бледный?
Торой искренне ответил:
— Это же гадко, Лита.
Эльфийка отстранилась на шаг:
— Я тебя спасла! И ты говоришь, что это гадко? Вот уж, действительно, мужская неблагодарность! Или думаешь, я солгала? В таком случае, присягаю своим происхождением.
Он кивнул, хотя и без того верил собеседнице — сделка с Йонехом изначально казалась подозрительной и СЛИШКОМ выгодной. Но всё-таки даже из благодарности к Лите Торой не стал лукавить. Он лишь вздохнул и пояснил:
— Конечно, гадко. Разве нет? Зачем эти интриги? Не устраивает муж, так не живи с ним. Уйди. Найди другого. Сила вас всех возьми! Да вообще не выходи замуж! Живи, как вздумается. Ты молода, красива, богата, бессмертна, зачем менять пелёнки чужого ребёнка? Зачем подсыпать мужу алтан-траву, мстить свёкру, нести печать унижений через всю свою невыразимо долгую жизнь?
Лита с трепетом слушала, и глаза её постепенно становились всё больше и круглее, наполняясь истинным ужасом. Наконец, когда Торой замолчал, она прошептала с восторгом и страхом одновременно: