— Понятно, — сердито зашептала она. — Значит, ты знал, что день моего бракосочетания совсем скоро?
— Нет, девочка, я этого не знал. Но ты не бойся, у меня есть друзья, и мы все успеем сделать.
— Разве мы можем кому-то доверять в таком деле? — спросила она.
— Нет ничего проще, леди! — уверенно произнес он. — Англичане — народ покоренный, многие недовольны тем, что верховный правитель даже не говорит на их языке. Да, девочка. Вильгельма ненавидят так, что этой ненависти хватит не на одно поколение. Аллора, смотри не на меня, а на распятие! — попросил дядюшка. — Не хочу, чтобы люди, наблюдающие за нами, говорили потом, что шотландцы, мол, шептались о чем-то, вместо того чтобы просить господа наставить их на путь истинный!
— Я прошу господа наставить меня на путь истинный, — с чувством произнесла она. — И если бы ты не был моим дядей, то я, наверное, попросила бы его поразить тебя гневом, дядюшка! Как ты мог распустить такой отвратительный слух?!
— Ты сама сказала, что Уэйкфилда надо убедить в том, что ты передумала, — прервал он ее.
— Но ты говорил об отце ужасные вещи!
— Какое это имеет значение? Все равно теперь все знают, что это неправда.
— Дядя! Мне это не нравится! Раньше все было плохо, но теперь стало еще хуже. Кто они, эти твои друзья? Я должна знать!
— Ш-ш-ш, — прошептал он, потом откашлялся, глядя в сторону, и снова благоговейно устремил взгляд на распятие. — Их много! — снова зашептал он. — Граф Джеффриз Баллантайра, лорд Флин из Ирландии, даже старая Сэйра, которая каждый день убирает мою комнату, — друзей у нас предостаточно! Они позаботятся о том, чтобы лошади были готовы, проведут нас тайными тропами… У нас мало времени, девочка, так что слушай меня и запоминай. Церемония бракосочетания и месса закончатся к шести часам, потом начнется пир. Почти наверняка твой молодой супруг пожелает увезти тебя в фамильный лондонский особняк на берегу Темзы. Потом, наверное, будут еще увеселения, но… — Он бросил на нее многозначительный взгляд, будто хотел, предупредить о чем-то, но раздумал и только пожал плечами. — Все это не имеет значения. Я знаю наверняка, что Уэйкфилд отвезет тебя в городской дом, потому что леди Фаллон сообщила Вильгельму о намерении сразу же после церемонии возвратиться вместе с дочерьми в Хейзелфорд. Я позабочусь о том, чтобы служанка, наша сторонница, была к завтрашнему вечеру у него в доме. Возле кровати графа будет стоять голубой пузырек, так что какую бы потеху ни устроили подгулявшие гости, провожая вас в постель, им не удастся помешать нашим планам.