Джером не мог вмешиваться в ее жизнь, но ему нравилось думать, что это не так. Он сам подбирал ей кандидатов в мужья по собственному разумению — и они ей не нравились.
В сущности, это было одной из причин, почему она испытывала к Розе Вудбайн определенную симпатию. Теперь, после смерти старшего лорда Брайанта, официальным опекуном девушки стал Джемисон Брайант. А Джемисон всегда заставлял ее поежиться. Джером всегда говорил, что ей следует быть польщенной — Джемисон выделял ее из всех женщин. Но в нем было нечто, что ей не нравилось. Джемисон был хитрец и интриган. Она чувствовала, что каждый раз, глядя на нее, он раздевает ее взглядом. Если ему представится случай, он не преминет им воспользоваться — в сущности, он уже пытался это сделать.
Может быть, они с Пирсом тянули слишком долго, будучи настолько свободными, насколько это возможно. Родителей Пирса уже не было в живых, а два его брата умерли, не дожив и до года. Он ни перед кем не должен был отчитываться, не считая, пожалуй, короля, а король этого не требовал. И все же, ради нее, он тщательно скрывал их отношения.
Анна улыбнулась, торопливо шагая через зал к его комнате. Достигнув двери, она оглянулась и скользнула внутрь. Совсем скоро, на следующей неделе, они назначат день свадьбы.
Она закрыла за собой дверь. Он сидел в ванне, спиной к ней, колени торчали из воды, его темная голова с роскошными вьющимися волосами едва возвышалась над краем ванны.
— Это ты, Питер? Мне не помешает еще один чайник воды. Я рассказал тебе, что сделала эта маленькая ведьма? Она бросила грязь мне в лицо! Жалкая маленькая простолюдинка! Потри-ка мне спину!
Анна, усмехаясь, подкралась поближе к ванне. Жалкая маленькая простолюдинка, хм-м? Надо признаться, ей самой Роза нравилась. Может, девушка и колонистка, и поэтому немножко слишком независима, но она очень смелая. Анна восхищалась ею, несмотря на то, что слегка ревновала.
— Питер, дай же воду, пожалуйста! Да говори же. Проглотил язык, что ли?
Она встала около него на колени, дотронулась пальцами до плеча и прошептала:
— Я подумала, что тебе сначала, может быть, захочется, чтобы потерли спину. Но, конечно, если сейчас придет Питер…
Его рука накрыла ее пальцы, прижав их к телу.
— Запри дверь! — хрипло попросил он.
Она так и сделала. Когда она вернулась, он, очевидно, решил отказаться от мытья спины. Он стоял в ванне, и она с минуту полюбовалась его наготой. Шрамы на его плечах и спине не лишали его мужественной привлекательности. Пирс был великолепно сложен. Широкие плечи, крепкие, словно литые, мускулы, узкие бедра, длинные и мощные ноги. Сердце ее дрогнуло.