Я умышленно говорю о них именно сейчас, именно здесь. Всмотритесь в эти два объявления. В них наивная, неосуществимая мечта выменять на продукты довоенные, столь близкие и дорогие сердцу вещи. Ведь в тяготах блокадной жизни нужно было заметить два клочка бумаги на стене, нужно было не пожалеть драгоценной пленки, нужно было, наконец, попросту догадаться сфотографировать эти человеческие документы, сохранить их для потомков, для истории.
Вот она, Ладога. Единственная дорога, связывающая Ленинград со страной. По воде, а зимой по льду, под огнем, в темноте, с распахнутой дверцей кабинки, чтобы попытаться выскочить, если попадут или машина пойдет под лед. А весной – воды по ось, лед прогибается, вот-вот уйдешь с головой. Но впереди – Ленинград, и этим все сказано!
Ладога… Дорога жизни… Ленинград и вся страна низко кланяются тебе, твоим постам, твоим шоферам!
Сейчас на 103-м километре дороги Ленинград – Петрозаводск стоит памятник. На гранитном валуне высечено: «Неизвестному шоферу, отдавшему жизнь за Родину в Великой Отечественной войне».
И самый памятник – каменная полуторка над краем прервавшейся дороги. Остановится она или упадет? Светлые бетонные плиты дороги смонтированы на разных уровнях, под разным наклоном – не понять, шоссе ли это или ломающийся лед Ладоги.
Памятник сооружен на средства трудящихся Волховского района Ленинградской области.
Традиционно героический город, уже показывавший врагу свой характер, свою лихость в бою.
По сути, отрезанный от своих, двести пятьдесят дней и ночей он держался в жесточайшей осаде.
Вот они, его защитники. Знаменитый снайпер, сощурясь, смотрит в оптический прицел, и два безвестных морячка в стеганых фуфайках, но в обязательных бескозырках – у старого станкового пулемета системы «максим». Они готовы встретить врага, они, собственно, его уже встречают. Защитники Севастополя, одни из многих, частица его силы и духа. Вы видите их и на других снимках – на бронепоезде, у корабельных орудий, на пустынном морском берегу. Их отвага не удивляет, от них иного и не ждешь.
Тогда, в сорок втором, у меня было ощущение: если оставили Севастополь – значит, удержать его было просто невозможно.
…А знаете, что это был последний город, который мы сдали после долгой осады?
Возложение венков
Повеет войною
От мирно сверкающих вод.
И над глубиною
Машины застопорят ход.
У Крыма под боком
Здесь гибли в волнах моряки…
В молчанье глубоком
За борт опускают венки.
В лучах этих летних
Венки принимает волна.
Мерцают на лентах
Былых кораблей имена.