Шалва пожал плечами:
— Не знаю, командир, но это, по-моему, знать может только русский офицер, взводный!
— Ошибаешься! Предполагая, что в лесу взвод, вполне можно нарваться на наши передовые посты. Он пойдет осторожно и компактно, пустив вперед разведдозоры по нескольким направлениям, но обязательно имея единственный ориентир. И этим ориентиром послужит родник! Обнаружив его, а также отходящий от него на юг трубопровод, русские поймут, что он ведет к базе. Ведь мы не можем обойтись без воды, находясь вдали от других источников. Этот трубопровод и послужит противнику ориентиром. По нему они пойдут к перевалу. И вот перед колодцем, куда поступает вода из родника, в лесу, где как раз и проходит полоса взрывных заграждений, мы и сделаем проход для русских.
Дервиш взглянул на Гурама:
— Брат! Мины слева и справа от трубопровода снимешь ты!
Командир второй диверсионной группы ответил:
— Есть! Когда я должен сделать это?
— С утра, как рассветет.
— Ширина прохода?
— Пятьдесят метров!
— Понял, сделаю!
Балаев взглянул на карту:
— Итак, проход к склону мы русским обеспечим. Но они, подойдя к окраине леса, на открытое пространство не выйдут. Будут какое-то время отслеживать обстановку из массива. Им точно неизвестно, пошел ли отряд на базу и где находится эта база. А поэтому, если во время наблюдения ничего не заметят, то начнут активную разведку. В первую очередь всей южной оконечности «зеленки». И… налетят на те мины, что мы оставим во флангах заграждений. Посему выпускать их от трубопровода нежелательно, точнее — нельзя. Значит, что? Главарь бандитов сам же ответил на свой вопрос:
— Значит, надо показать русским тропу наверх. Тогда они поймут, где находится лагерь, доложат об этом своему начальству и, отойдя в глубь леса, начнут охват района базы. Во взводе три отделения. Два их командир должен будет отправить во фланг, одно оставить перед тропой. И только после завершения окружающего маневра вызвать штурмовую авиацию, приготовившись валить тех, кто сумеет вырваться из-под ударов авианалета! Вот когда взвод, определив местонахождение базы, соберется начать ее охват, мы и атакуем его с тыла и со склона, оставив для отступления лишь заминированные фланги. Как вам мое предложение?
Бандиты наперебой начали выражать восторг по поводу предусмотрительности и истинного воинского таланта своего главаря. Дервиш слушал подчиненных, снисходительно улыбаясь. Он привык к этим пафосным, хвалебным, даже в чем-то подхалимским речам, совершенно не воспринимая их всерьез. Балаев понимал, что они идут не от сердца, а оттого, что он командир, в руках которого их судьбы и жизни. Но слушал терпеливо. Посчитав, что болтовни хватит, Дервиш поднял руку: