Его подвижническая деятельность на острове Залита не осталась незамеченной.
“Спаси Вас, Господи, за Вашу любовь к нашей Родине, Отечеству нашему, за Вашу преданность и верность Русской Православной Церкви, которую Вы не словами, а добрыми делами подтверждаете каждый год. За Ваши понесенные труды и Вашу неустанную заботу об изыскании денежных средств, принесенных на алтарь Родины. От лица Русской Православной Церкви и всего нашего доброго народа выражаю Вам нашу архипастырскую благодарность”, – писал ему в 1971 году владыка Иоанн, архиепископ Псковский.
В 70-е годы установились духовные связи отца Николая со многими священниками, монахами и мирянами. Вначале отец Николай был духовником только псковского духовенства, но вскоре на остров стали приезжать со всей страны – талабского священника стали почитать как старца.
Многие замечали, что, когда они спрашивали отца Николая о конкретных делах, он словно бы знал все об их семьях, о перенесенных скорбях и болезнях. Ему была свойственна живость общения, светлый, ясный ум, особая простота. Как правило, старец сразу начинал говорить по существу, и часто люди удивлялись, как они сами не додумались до того, что предлагал им отец Николай.
В 80-е годы старец продолжал служить в Никольской церкви. Вот как об этом вспоминала одна из паломниц, посетившая остров Залита в 1982 году:
“В субботу пошли ко всенощной. Храм произвел очень хорошее впечатление. Я была впервые в настоящей деревенской церкви. После московских столичных великолепных храмов она меня поразила: скромные иконки, украшенные искусственными цветами, чистота, какой-то свежий воздух для души там был, не было ничего парадного, все чисто, аккуратно, очень отрадно. Меня необыкновенно удивило в батюшке, что он вошел в храм как-то особенно тихо, переодел свои калошики на матерчатые стеганые тапочки, сначала вошел в алтарь, потом вышел и на свои рублики купил свечечки и пошел с ними в алтарь. Этим он меня совершенно поразил. В Москве я такого никогда ни до, ни после не видела… В тот день батюшка не помазывал елеем, а просто благословлял нас, когда мы прикладывались ко Евангелию. Мама спросила: „Батюшка, можно мне у вас исповедоваться?“ Батюшка сразу назвал ее по имени: „Не только можно, Ольга, но и нужно“”.
В то время старец стал уже настолько незаменимым человеком на острове, что без его советов не обходилась даже местные администрация и парторганизация. Александр Полетаев, глава администрации Залитской волости, рассказывал:
“Отец Николай помогал нам, островитянам. Вот в конце 80-х годов, наверное, во всей России не было такого, чтобы батюшка приходил в школу и проводил занятия с учениками. А у нас и первый звонок всегда начинался с отцом Николаем. Выборы проходили, я работал председателем комиссий, голосование никогда не начиналось, пока не придет отец Николай и не благословит нас. Он же первый и голосовал. Еще когда я был секретарем парторганизации, отец Николай научил меня накладывать крест на свой лоб. Я домой к нему часто приходил и по работе, и по житейским делам. Я хочу сказать – это был добрейший, умный человек, он мог с любым поговорить, подсказать, как нужно себя вести или жить. Он даже спрашивал разрешение: „А можно я вас, коммунистов, благословлю?“ Да мы были рады этому!”