Вот мы гуляем по Кунсану. Я периодически подношу цветок к лицу и вдыхаю немного резковатый, но абсолютно неповторимый, особенный запах лилий. Джейсон держит меня за руку и шепчет какие-то глупости, приятные и понятные лишь нам двоим… В моей голове проносились наши встречи, прогулки, чувства, возникшие так неожиданно и поглотившие меня целиком.
– Значит, подарков он вам не делал. А на работе он вам выпивку покупал? – был задан очередной вопрос, но я его даже не заметила, «уплыв» туда, где мне было так хорошо.
– Прошу прощения! – сквозь дымку воспоминаний до меня, наконец, донесся голос переводчика, заметно повысившего тон.
Я «вынырнула» в реальность:
– Да, извините. Что вы сказали?
– Покупал ли ваш друг выпивку вам на работе? – переспросил он.
– Нет, я вообще редко пью, а на работе – тем более.
– У вас есть совместные фотографии?
– Да, но у меня забрали их. При аресте, – напомнила я.
– Одну минутку, – переводчик извинился и отошел.
Полисмен остался сидеть на месте, продолжая разглядывать меня с откровенным презрением.
«Не верит, – подумала я. – Ну и ладно, я здесь не для отпускания грехов».
Переводчик вернулся минут через пять с бумажным пакетом. Вскрыл его и извлек на свет мои вещи: кошелек, фотографии, блокнот.
– Эти фотографии? – спросил переводчик и посмотрел на меня.
– Да, эти.
Он стал просматривать фотографии: вот мы в Кунсане, в парке, в «Стерео». Я неожиданно вспомнила, что на одной из фотографий мы сидим за столом, и передо мной стоит сок. Вот черт!
Естественно, он обратил внимание именно на нее.
– Что это за напиток? – спросил он сухо.
– Коктейль. Мы ходили в бар до работы, и я выпила коктейль. Праздник был.
– А что в коктейле, какой это был бар и что за праздник?
– Коктейль обычный: сок, немного ликера и что-то еще. Название бара не помню. А праздник был – Первое Сентября, – с ходу соврала я, не моргнув и глазом.
– Это вы до работы сфотографированы или после?
– До.
Хм, и к чему это он клонит? – пока не понимала я.
– А вы всегда так по-вечернему одеваетесь средь бела дня? – с интонацией «ага, попалась!» уточнил переводчик.
– Нет, только по праздникам. Первое сентября – большой праздник в России, – с улыбкой «меня так просто не проймешь» отрезала я.
Лицо полисмена, когда переводчик передал ему мой ответ, еще заметнее исказилось злостью и презрением, а глаза – еще больше сузились.
– Вы можете попросить своего друга приехать, чтобы он подтвердил ваши слова? – спросил он.
– Я могу позвонить, но не уверенна, что он сможет приехать, – я была почти уверена, что он не приедет. Ведь Ник сказал уже Ире, что у них начались учения и с базы никого не выпускают.