Мы с Танюхой повздыхали еще немного о том – о сем (за разговорами время незаметно подобралось к отметке «хорошенько за полночь») и улеглись спать.
Очень скоро мы сделались лучшими подругами. Нам всегда было о чем поговорить. В Таньке мне очень нравился ее неиссякаемый энтузиазм и оптимизм. За все время нашей дружбы я видела ее плачущей, от силы может раза два. Ее внутренняя стойкость меня вдохновляла.
Даже когда ее бойфренд сообщил ей примерно в тех же словах, что и мне когда-то Джейсон, что «он ее не достоин и ей следует его забыть», Таня не потеряла оптимизма.
Конечно, что-то или кто-то на время в ней сдалось. Но лишь на время.
Как-то раз, сразу после ее разрыва с женихом, мы сидели у меня на кухне и разговаривали о нас – таких несчастных, и о них – таких неверных:
– Да чтобы я еще хоть раз повелась на их вранье!? Я их поняла: американцу соврать, – как два пальца об асфальт! Для них сказанное «люблю» еще совершенно ничего не значит! – в сердцах высказывала Таня наболевшее. – Все, решено: буду теперь так же, как они, поступать. Не хотят по-хорошему, – будет по-плохому. На бабки буду разводить, врать буду на каждом шагу…
– А ты знаешь, и то – верно! Мы туда за деньгами едем, вот и будем на них зарабатывать! – согласилась я.
Мы торжественно поклялись друг другу, что вот прямо с этого самого момента, сию минуту перестаем верить мужикам и становимся «стервами». Самыми что ни на есть стервозными стервами!
Для начала своего превращения в «стерву» я собрала все фотографии, где была запечатлена вместе с Джейсоном, и порвала их на мелкие кусочки. Мне полегчало.
– Все, Танюха! Начинаем новую жизнь!
За это мы и выпили.
Постепенно проходили дни, недели…
Визу я так и не получила: то наш Новый Год, то корейский, то китайский. Мне лишь сообщали каждый раз, что скоро, ну прямо со дня на день, все будет готово.
Достаточно быстро выяснилось, что и у Тани не все гладко с документами: «мама» так и не смогла сделать ей приглашение, как обещала. А так как старая виза еще не закончилась, но въехать по ней в Корею она не могла из-за отсутствия какого-то там штампика, то, недолго думая, она тоже решила поменять себе имя и фамилию.
Так что через месяц Таня подала документы в ту же фирму, что и я.
У меня же с визой по-прежнему была тишина. Я сильно переживала по этому поводу, бесконечно ругалась с девчонками-менеджерами, но результатов это не приносило. Лишь обещания, обещания, обещания…
В марте наконец-то выяснилось, что мы с Таней попали в одну группу. То есть ехать в Корею мы будем вместе. Как так вышло, что между подачей наших документов было два месяца разницы, а попали мы в одну группу – непонятно. Но факт остается фактом.