В тот же вечер Хут давай звонить этому курсанту, Вовке Чернову, и посвящать его в план операции. У этого курка папа геройствовал в длительной загранкомандировке, а маманя была зав. гинекологическим отделением здоровенной больницы МВД. Чтоб не сдохнуть от скуки маман заваливала себя клинической работой и частенько брала суточные дежурства. На Хутово счастье, она дежурила и в следующее воскресенье. Успокоившись от такого удачного начала, Хут попросил принести ему негатив с семейного портрета. В советское время в любом фотоателье делали такие большие черно-белые портреты, и негатив всегда отдавался заказчику. Потом Хут сделал еще звонок одной из своих многочисленных подружек, при этом он выбрал девочку с весьма низким голосом. Он быстро дал ей под запись номер телефона и попросил позвонить по этому номеру в определенное время в воскресенье, чтобы поговорить с одной интеллигентной парой от имени его матери. Девочка страшно удивилась, но просьбу пообещала выполнить.
На следующий день Хут отправился в Дом Быта. Помните улочку, что упирается в Лебедева возле Штаба? На той улочке в 70-80х годах были пара рюмочных, где ошивались в основном адъюнкты-ординаторы и Первый Факультет, а напротив - монстр советского соцкультбытобслуживания. Там делалось все, и в основном все плохо - от ремонта бытовой техники, до фотографий. Хут нашел самого опытного фотографа, которого знало не одно поколение "академиков" - старого "земляка" пингвина Айсберга, еврея Моисей Маркыча. 99% Моисейкиных фоток изображали людей в форме. У Маркыча всегда подозрительно тряслись руки, но мастер он был что надо. Хутиев вытащил негатив и сказал: "Вот это - они. А перед вами - я. Нужно что бы я был с ними - одна прочная семья".
Моисей Маркыч положил негатив на белое стекло и изрек: "Ви, кугсант, на отца не похожи. Если одна семья - ото азухенвэй, надо папе лисину закгыть, а то такой этот полковник - как шлимазл Ленин, а ви - как Пушкин. Так не бивает, но исключительно для такого кгасивого гоя как ви, за двадцать пять гхублей - будет! Ви читали поэму ребэ Маяковича "Что такое цорес и что такое нахес?" Пока у вас в гхуках один нахес. Но стагый Моня знает, как тут навести ажур! Довегте дело дгугому - ото шалом, никто не повегит семейной идиллии на это фото. Всего двадцать пять гхублей!"
Но Хутиев был из Сочи и предложил ровно пятерку. Моню это унизило и оскорбило, он ведь привык к неторгующемуся, в своей основной массе, контингенту военнослужащих медицинской службы. Четвертной в то время - это были деньги! После некоторого препирательства Маркыч наконец изрек: "Ви такой жадный кугсант, что я вас вигоню если ви не согласитесь на десять гхублей. Это мое последнее слово для вас! Всего десять гхублей и завтга ви будете членом этой почтенной семьи! Ото за такое дело - это дешевле грхязи!"