– Куда теперь? – спросил Севка в машине.
– Крой домой! Только не мимо правления, а с нашего конца въезжай в село. Не то меня еще кто-нибудь подцепит.
Но и на «собственном» конце села Николаю Ивановичу не удалось проскочить беспрепятственно. Неподалеку от крайнего дома Панки-почтальонши, обочь дороги в колхозной картошке паслась здоровенная свинья. Со двора, из-за приотворенной калитки выглядывала тетка Вера, Панкина мать.
– Останови машину!
Николай Иванович растворил дверцу и поманил тетку Веру:
– Ну, ты чего выглядываешь? Иль в прятки с кем играешь? Иди сюда!
Тетка Вера, позабыв бросить прут, умильно улыбаясь, пошла по картошке. На ногах у нее были короткие валеные коты. Зацепившись за высокую ботву, один кот спал с ноги. Тетка Вера нагнулась за ним и только тут заметила в руке прут. Она присела, украдкой поглядывая на председателя, незаметно положила прут в борозду, а коты взяла в руки и, босая, легкой рысцой потрусила к машине. Так, прижимая коты к груди, остановилась между свиньей и председательской машиной. Поздоровалась, слегка поклонившись:
– Здравствуйте, Николай Иванович!
– Чья свинья? – спросил председатель.
– А кто ж ее знает! – бойко ответила тетка Вера. – Сама вот гляжу… Дай-ка, думаю, выгоню с картошки. А тут вот и ты как раз подоспел.
– Значит, не твоя свинья?
– Ни, ни! Моя же ма-а-хонькая. Вот такая, – тетка Вера присела, показывая ладонью на вершок от земли. – А эта ж вон какая зверина. Черт-те знает откелева!
– А не врешь?
– Ей-богу, правда! Не моя… Знала бы – и сказала. Я ж тебя люблю, как сына. А вот Тюрина терпеть не могу. Это ж не человек, а самый что ни на есть боров. Своих свиней на колхозную картошку выгоняет, а моего поросенка и на траву не велит.
– Последний раз спрашиваю – чья свинья?
– Аж честное слово, не ведаю.
Севка ткнул Николая Ивановича в бок:
– А вот мы определим.
Он вынул из-под сиденья ружье, вылез из машины:
– Сейчас застрелю ее к чертовой бабушке… тогда и хозяин найдется!
Севка остервенело крутнул на себе кепку, сбил козырек на затылок и приложился, наведя ружье на свинью.
– Ой, стойте!.. Сто-ойте!.. – тетка Вера бросила коты и, раскинув руки, побежала было к свинье, но обернулась и так же, с раскинутыми в стороны руками, пошла на Севку. – Стойте!
Севка опустил ружье. Тетка Вера повернулась к избе:
– Па-анка! Па-а-анка!
В избе открылось окно, высунулась взлохмаченная Панкина голова.
– Чего тебе? – но, увидев председателя, снова скрылась.
– Да кто ж это свинью со двора выпустил? Ты, что ли?
– Нету-у! – отозвалось из дома.
– Ох, окаянные! Это все те, кто за письмами к нам ходит. Я ж тебе говорю, брось ты эту почтовую работу! Только один грех от нее. И свинья пропадет задаром. Как есть пропадет. Говорю тебе, ступай работать в колхоз. Не то Тюрин со свету нас сживет.