– Делаем все резко, на «раз-два»! – просипел Клещ. – Крюк и ты, Толян – пойдете со мной! А ты, Круглый, и ты, Мордвин, встанете с двух сторон избы на стреме! В случ-чего… свистните! Но только громко, штоб мы услышали!
Подойдя вплотную к избе, он заглянул в окно. Увидел в просвет меж занавесочками горницу с печью и грубым деревянным столом, вокруг которого были расставлены табуреты. Пусто… Ни одной живой души.
Дверь в сени была прихвачена щеколдой, но не заперта изнутри. Клещ тихонько откинул клямку, вошел в сени, прислушался… Перебросив бесполезный автомат за спину, он потянул из ножен тесак и только после этого распахнул дверь.
За ним в горницу вошли Гамадрил и Боксер (последний, на манер бейсбольной биты, держал в руке подобранную в лесу сучковатую палку).
Пробыв всего пару минут в доме, они выбрались наружу.
– Ну че? – полушепотом спросил Круглый. – Видели кого-нибудь?
– В избе пусто, – мрачно сказал Крюк. – Ни людей, ни жрачки… вообще ни хрена полезного!
– Может, хозяин к соседям ушел? – высказал догадку присоединившийся к ним Мордвин. – Там, в другой избе… в оконце свет виден!
Клещ хребтом чуял, что здесь что-то не так… какая-то очередная подстава! Но, с другой стороны, раз уж они приперлись в эту деревушку, уходить обратно в лес с пустыми руками не хотелось.
– Мордвин, останься тут и прикинь, можно ли использовать динамку, штоб избавиться от браслетов! – распорядился главарь. – Остальные, айда за мной!
Клещ осторожно повернул пальцами завертку, – на пол-оборота – затем осторожно толкнул от себя дверь. Та, скрипнув завесами, поддалась его усилию. Пройдя в темные сени, он нащупал сначала дверную планку, а затем и скобу. Потянул за нее… эта дверь тоже оказалась не запертой.
В горнице, освещенной лишь слабым светом керосиновой лампы, на лавке, пристроившись за столом, сидел старик. На столе перед ним, на расстеленной старой газете, были навалены кучей гвозди, болты, гайки, скобы и прочее мелкое крепежное барахло; а сам он, вооружившись очками, сортировал это добро, раскладывая его по разным консервным банкам.
Старик вскинул голову… И в ту же секунду из другой комнаты через темный дверной проем в горницу вышла старуха (им с хозяином, верно, было уже лет по семьдесят).
– Добрый вам вечерочек, граждане, – просипел Клещ, проходя внутрь дома и пропуская туда же Крюка и Толяна. – Че дверь-то не запираете на ночь?
Он чутко повел носом: из подовой печи пахло свежим хлебушком; наверное, старуха днем занималась выпечкой.
– А че нам запираться? – глухо сказал дед, пригладив ладонью редкие седые волосы. – Мы хрестьяне, богатства у нас никакова… Че нам страшиться? А вы, звиняюсь, по какому к нам делу?