Падая, Крейг не разжал рук, не смог этого сделать и Тунгата, несмотря на всю свою силу. Они упали вместе, и Крейг, используя инерцию падения и вес Тунгаты, нанес ему сильнейший удар твердой культей в низ живота.
Тунгата крякнул, и силы оставили его. Крейг вывернулся из-под него, поднялся на плечах и нанес еще один удар культей. Он прозвучал как удар топором по дереву и попал в грудь Тунгаты, чуть выше сердца.
Тунгата упал на спину и замер. Крейг подполз к нему и потянулся обеими руками к незащищенному горлу. Он почувствовал тугие мышцы по бокам жесткого хряща гортани и глубоко воткнул в горло большие пальцы, но когда жизнь стала угасать у него под руками, ярость куда-то исчезла, он не мог убить его. Он разжал пальцы и отполз, тяжело дыша и дрожа от пережитого ужаса.
Он оставил бесчувственное тело Тунгаты и подполз к Сэлли-Энн. Он поднял и прижал ее к груди, чувствуя ни с чем не сравнимое отчаяние от безжизненности ее тела. Ладонью он стер кровь со лба, пока она не попала в глаза.
На дороге с металлическим визгом тормозов остановился грузовик, по склону, рыча, как увидевшие убитого зверя собаки, побежали солдаты. Сэлли-Энн, словно просыпающийся ребенок, зашевелилась в его объятиях и что-то прошептала.
Она была жива, еще жива, и он прошептал ей:
— Родная. Родная моя, как я люблю тебя!
У Сэлли-Энн определили перелом четырех ребер, сильное растяжение правого голеностопного сустава, а также сильный кровоподтек и опухоль на шее от удара, нанесенного Тунгатой. Порез на коже головы был поверхностным, и рентген не показал серьезного повреждения черепа. Тем не менее по приказу Питера Фунгаберы ей выделили отдельную палату в переполненной больнице.
Именно здесь ее посетил обвинитель, назначенный на дело Тунгаты, Абель Кхори. Мистер Кхори был машоном с аристократической внешностью, получившим образование в Лондоне и до сих пор сохранившим привязанность к английским костюмам и латинским фразам, которые он хорошо выучил и вставлял к месту и не к месту.
— Я решил посетить вас, чтобы прояснить для себя некоторые пункты заявления, сделанного вами полиции, так как считаю неприемлемым для себя каким-либо образом оказывать влияние на показания, которые вы будете давать в суде, — объяснил Кхори.
Он показал Крейгу и Сэлли-Энн репортажи о демонстрациях матабелов, требовавших немедленного освобождения Тунгаты, которые прокатились по всей стране и были подавлены полицией и солдатами Третьей бригады. Главный редактор «Геральда», принадлежавший к племени машона, поместил репортажи на средних страницах.