Джозеф Петал позволил своему свидетелю успокоиться в течение тридцати секунд после столь грозной тирады.
— Вы сказали, что ваша жизнь была в опасности?
— Да, — тихо ответил Тунгата.
— Вы были крайне взволнованы?
— Да.
— Вы видели, как солдаты выгружали из грузовика слоновую кость и меха. Как вы отреагировали на это?
— Я решил, что меха и слоновая кость будут использованы каким-то образом, я не знал точно каким, чтобы обвинить меня и убить.
— Возражаю, ваша светлость! — закричал Абель Кхори.
— Последнее предупреждение обвиняемому, — угрожающим тоном произнес судья Домашава.
— Что произошло потом?
— Мисс Джей вышла из машины и подошла ко мне. Солдаты отвлеклись. Я знал, что это — мой последний шанс. Я схватил мисс Джей, чтобы солдаты не могли стрелять, и попытался скрыться на «лендровере».
— Благодарю вас, господин министр. — Мистер Джозеф Петал повернулся к судье. — Милорд, мой свидетель только что перенес достаточно утомительный допрос, могу я просить суд объявить перерыв до завтрашнего утра, чтобы он имел возможность восстановить силы?
Абель Кхори мгновенно вскочил с жаждой крови во взгляде.
— Еще нет и полудня, обвиняемый давал показания менее тридцати минут, и адвокат обращался с ним recteetsuaviter. Для такого опытного и тренированного солдата это не более чем безделица perse, — Абель Кхори от волнения перешел на латынь.
— Мы продолжим, мистер Петал, — объявил судья, и защитнику оставалось только пожать плечами.
— Ваш свидетель, мистер Кхори.
Абель Кхори, попав в родную стихию, впал в лирику.
— Вы показали, что опасались за свою жизнь, но я смею уверять, что вы ощутили приступ вины, смертельного страха возмездия, вы пришли в ужас от перспективы предстать перед народным судом в показательном процессе, от того, что вы можете почувствовать весь гнев этого образованнейшего человека в алой мантии.
— Нет.
— Только чувство вины малодушного человека заставило вас совершить серию гнусных бессердечных преступлений…
— Нет, вы не правы.
— Схватив прелестную мисс Джей, вы использовали излишнюю силу, выворачивая ее нежные молодые руки. Вы наносили ей сильнейшие удары.
— Я ударил ее лишь один раз, чтобы она не выпрыгнула из мчавшегося на большой скорости автомобиля и не нанесла себе действительно серьезную травму.
— Разве вы не наставили смертоносное оружие, а именно армейский автомат, который, как вы знали, был заряжен, на генерала Питера Фунгаберу?
— Я угрожал ему автоматом, в этом вы правы.
— А потом вы выстрелили в нижнюю часть его тела, а именно в живот.
— Я не стрелял в Фунгаберу. Я намеренно промахнулся.