Бог Мелочей (Рой) - страница 75

Амму вынула из чемодана пижамку и зубную щетку Рахели и положила их на ее кровать.

– Вот, – сказала Амму.

Чемодан закрылся с двумя щелчками. Щелк. И щелк.

– Амму, – сказала Рахель, – давай я не буду ужинать в наказание.

Ей очень хотелось быть наказанной. Без ужина, зато любовь Амму в полном объеме.

– Как хочешь, – сказала Амму. – Но я, советую тебе поесть. Как ты иначе вырастешь? Может быть, Чакко поделится с тобой курицей.

– Кто знает, кто знает, – сказал Чакко.

– А какое тогда будет наказание? – спросила Рахель. – Ты меня не наказала никак!

– Иные поступки сами в себе содержат наказание, – сказала Крошка-кочамма. Точно задачку объяснила, которую Рахель не могла решить.

Иные поступки сами в себе содержат наказание. Как спальни со встроенными шкафами. Им всем, и довольно скоро, предстояло узнать о наказаниях кое-что новое. Что они бывают разных размеров. Иные такие необъятные, что похожи на шкафы со встроенными спальнями. В них можно провести всю жизнь, бродя по темным полкам.

Крошка-кочамма поцеловала Рахель перед сном, и от этого у нее на щеке осталось немножко слюны. Она вытерла щеку плечом.

– Спокойной Ночи Приятных Снов, – сказала Амму. Но она сказала это спиной. Ее уже не было.

– Спокойной ночи, – сказал Эста, которому было тошно и не до любви к сестре.

Рахель Одна смотрела на удаляющиеся по коридору привидения – неслышные, но плотные. Два больших и одно маленькое, в бежевых остроносых туфлях. Красный ковер поглощал звуки их шагов.

Рахель стояла в дверном проеме гостиничного номера, полная печали.

В ней была печаль из-за приезда Софи-моль. Печаль из-за того, что Амму любит ее чуть меньше. И печаль из-за неизвестной обиды, которую нанес Эсте в кинотеатре «Абхилаш» Апельсиново-Лимонный Газировщик.

Кусачий ветер обдувал ее сухие, больные глаза.

Чакко отложил ей на блюдечко куриную ножку и немного чипсов.

– Не хочу, спасибо, – сказала Рахель, потому что надеялась своим собственным наказанием отвести наказание, наложенное Амму.

– Как насчет мороженого с шоколадным соусом? – спросил Чакко.

– Не хочу, спасибо, – ответила Рахель.

– Вольному воля, – сказал Чакко. – Но ты не знаешь, от чего отказываешься. Он доел всю курицу, потом разделался с мороженым.

Рахель переоделась в пижамку.

– Только не говори мне, прошу тебя, за что тебя наказали, – предупредил Чакко. – Слышать не могу просто. – Кусочком паратхи он выбирал из соусничка остатки шоколадного соуса. Обычная его противная услада напоследок. – Ну, так что это было? Расчесала до крови комариный укус? Не сказала спасибо таксисту?

– Нет, я гораздо хуже поступила. – сказала Рахель, лояльная к Амму.