Пройти один раз Путь – все эти три месяца по снежным перевалам и сухим речным руслам, среди злобных ветров, горьких колодцев, под голоса демонов среди ночи – это великая слава и великий труд. Но пройти его восемь раз – немногие наследники лучших торговых домов решались на подобное. Да если бы я захотел стать караван-баши, пришла мне в голову смешная мысль, то уже через год я был бы им. А ведь не так много в нашем мире званий, которые вызывают такое уважение. В руках караван-баши-десятки жизней, включая его собственную.
Спина моя крепка, глаза – острые и ясные, они отлично замечают брошенные вскользь женские взгляды. И даже зубы, за очень небольшим, исключением, на месте. Я способен прокормить себя и дать пропитание нескольким сотням человек. А еще: мало кто, подобно мне, видел половину мира и прочитал столько свитков или книг, на родных языках – языках тюрков и согдийцев, и чужих – языках народа Ирана и Поднебесной империи. Мало кто слушал так много голосов лучших в мире поэтов или струн величайших из музыкантов.
Твоя жизнь прекрасна, Маниах из дома Маниахов. Ты победил.
И сегодня этот рай, этот мир принадлежат тебе, и никакие убийцы, гуляющие парами, не могут помешать насладиться этим миром.
На всякий случай, впрочем, я всмотрелся в хорошо видную до самого горизонта дорогу. Пар убийц со зловещими лицами на ней не наблюдалось. Ехала группа ремесленников, которая везла что-то гремящее – медные блюда? – видимо, на ближайший рынок. Двое толстых дедушек на мулах: ну и что, что их двое? Еще какая-то пара точек маячила на горизонте, сзади, там, где небо заливалось золотом карабкавшегося вверх солнца, – так, что даже неясно было, на чем те двое едут. Если на осликах – то о них вообще можно забыть. Да если они даже на лошадях, то оторваться от них, с моим конем из стойл дома Маниахов, не составило бы большого труда. И, в конце концов, не шарахаться же от всех, кто путешествует парами по самой оживленной дороге Согда.
Первый караван-сарай ожидал меня около Карманэ, и там я понял, что хотя обычно и могу провести в седле сколько угодно времени, но именно в эту ночь лучше было бы сколько угодно… спать. Спать, пока ночь не растает и еще пока завтрашнее солнце будет неторопливо карабкаться по небу. В конце концов, прошлая ночь у меня прошла плохо и завершилась преждевременно, так почему не восполнить упущенное? Тем более что чашка потерянной крови все-таки тоже кое-чего стоит – это же моя кровь… и, кстати, может быть, все-таки успеть добраться до завтрашней ночи в Бухару, где можно найти действительно приличного лекаря.