– Что я мог сделать один… – дернул углом рта Юкук. – Я только успел понять, что подворье обложено наглухо, ни войти, ни выйти. Наблюдали и за выездами из города. Мне требовалось время на наблюдение, и потом следовало еще хорошо подумать, что делать дальше. А тут как раз появился человек, вокруг которого начало что-то происходить, – например, эта пара за ним погналась. И я подумал, что хорошо бы понаблюдать, что будет дальше, куда этот человек поедет, кто он вообще такой, как будут действовать убийцы…
– Да я уже понял, что мне просто повезло, – сказал я, и снова замолчал, готовясь приступить к самому главному.
Если кто-то, подобно мне, родился в семье, где даже от каприза подростка – ее отпрыска – зависит существование десятков и сотен людей, то этот подросток очень рано усваивает нелегкое и тонкое искусство повелевания людьми. Усваивает, например, то, что руководить другими, – это ни в малейшей степени не удовольствие, а скорее наоборот, расплата за богатство. Или то, что большинство окружающих старше, опытнее, умнее тебя, и ты вдобавок зависишь от них точно так же или больше, чем они от тебя.
Поэтому я с самого начала очень хорошо понимал, что даже десять золотых монет не обеспечат мне власти над человеком, который умел выслеживать среди пустыни убийц, мгновенно менять внешность (забинтовав, например, все лицо), рубить врагов одним незаметным глазу движением. И вообще, видимо, делать массу вещей, до которых мне не подняться и за годы выучки.
Поэтому, если я хотел, чтобы Юкук теперь снова работал на дом Маниахов и лично на меня, то не стоило изображать из себя многоопытную и грозную личность. И слишком надеяться, что даже денарии из Бизанта что-то здесь изменят.
В общем, следовало быть с самого начала пронзительно честным.
– Юкук, – сказал я, – давайте начнем вот с чего. Я – торговец шелком. Наш торговый дом – очень большой, и – как ни странно – некоторые из его владельцев действительно заняты как раз торговлей шелком. Я умею торговать. Но и только.
– А, – сказал он. И на его лице появился, кажется, искренний интерес ко мне. То есть расчет мой, похоже, был верен.
– А оказался я здесь, – продолжал я, – по одной странной причине. Мы уже говорили об этом. Дело в том, что остальные наши люди не знают того, что знаю я. Они не знают в лицо одну женщину, которую очень нужно найти. Они не были с ней знакомы так давно, как я. Это к тому, Юкук, что я не смогу и не стану восстанавливать здесь все, что делала моя семья, помимо торговли шелком. Пусть другие займутся такими делами.