Тут Юкук постарался – неудачно – скрыть слегка покровительственную улыбку. И еще постарался объяснить мне, похоже, очевидные для человека его профессии вещи:
– В этой работе лучше не знать вообще ничего друг о друге. Я вижу, что вы надеялись, что я многое расскажу вам обо всем, что здесь было, и поиск будет легче. Но, увы, я занимался только тем, что происходило к западу от Мерва.
– Халиф Марван, – догадался я. – Его армии. Его намерения.
– Да… Именно так. Много ездил на запад… И к сожалению – или к счастью – я никогда не виделся с этой женщиной. Только слышал кое-что. Я работал совершенно отдельно от большинства других. Возможно, что и она тоже. Но допускаю, что как раз она-то знала многое и многих. Потому что операции дома Маниахов в Хорасане были разгромлены или парализованы как-то уж очень сразу и все.
Тут мне в голову пришла одна очень простая мысль:
– Юкук, а что, кроме вас, тут никого не осталось?
Осталось, – отозвался он после паузы. – Лекарь. Но он – лекарь. У него в больнице были еще люди. Кстати, он и понятия не имел, что те тоже работают на нас. И еще другие. Но они убиты. По одному. Что было в винном доме, вы видели сами. Я потом узнал подробности… Вы все-таки хотите восстановить если не все, то хоть что-то из операций вашего дома?
Нет, – ответил я после долгой паузы. И, собравшись с силами, закончил: – Потому что я не умею этого делать. Я должен найти эту женщину. Все остальное, как я уже сказал, будут делать другие.
– Что ж, так даже легче, – кивнул он. – Итак, найти ее… и поговорить. Это возможно, имея веревки покрепче. А… потом?
– Не знаю, – снова ответил я. А затем, поняв его вопрос, после долгого молчания сказал очень ясно и раздельно: – Юкук, без моего приказа с ней делать ничего нельзя.
Вот это был очень важный момент. Потому что до него шла беседа двух свободных людей, между которыми были только что закончены старые расчеты. А после таких слов, как «мой приказ», – а ими нельзя просто так бросаться ни в какой ситуации вообще, – все должно было стать окончательно ясно.
Юкук молчал довольно долго, потом медленно наклонил голову. И я постарался перевести дыхание как можно менее заметно.
– Хорошо, – сказал, наконец, он. – Приказов в такой ситуации может быть три. Один… – И он выразительно резанул рукой по воздуху. – Это просто. Второй… наоборот, поговорить и отпустить.
– Да, – быстро сказал я. – Это тоже возможно.
Но очень опасно, – хрипло прошептал он. – Совсем опасно… И третий – что, и такой есть?
Не знаю, – почти с отчаянием сказал я в очередной раз. – Да, возможен и третий вариант. Даже два третьих варианта. Один – что она поедет с нами. Домой. Пока я не знаю, что с ней произошло, этого исключать нельзя. И еще – она может поехать с нами… сама того не желая.