Гигант мысли и директор колледжа Мэй поразила меня. Была она очень миленькой. Только потом, увидев, как она умеет решительно сжимать губы и при необходимости резко обрывать собеседника, я пересмотрел свое решение, но первое мое мнение было таково: симпатичное, безвредное и не совсем престарелое создание.
Джун, иначе миссис Данн, казалась миниатюрнее младшей сестры, весьма худощавой, чтобы не сказать тощей, была седой и какой-то неспокойной. Глаза ее выдавали человека, который никогда не был удовлетворен. И не будет.
Вот что у них было одинаковым, так это лбы – широкие, с сильно обозначенными впадинами висков и глубокими глазницами.
Джун взяла на себя церемонию знакомства. Сначала представилась сама, потом назвала сестер и двоих мужчин, которые пришли вместе с ними: мистер Стоффер и мистер Прескотт. Стоффер выглядел лет на сорок – сорок пять. Он бы вполне сошел за интересного мужчину, если бы не следил так за своим лицом. Очевидно, он придерживался какого-то определенного жизненного принципа.
Второму, Прескотту, было, вероятно, около пятидесяти. Среднего роста, с округлым брюшком, которое наводило на подозрение, что если он наклонится завязать шнурки, то выпрямиться уже не сможет. Правда, с грандиозной глобальностью Ниро Вульфа его полнота не шла ни в какое сравнение. Я узнал этого человека, как-то в газете мне встретился его портрет. Гленна Прескотта из фирмы «Данвуди, Прескотт и Дэйвис» выбрали тогда в какую-то комиссию при коллегии адвокатов. На нем были рубашка и галстук от Метцгера и костюм за полторы сотни долларов с цветком в петлице.
Этот цветок стал причиной небольшого инцидента в самом начале беседы. До сих пор не понимаю, какую цель преследовал Вульф: напомнить ли собравшимся о своей эксцентричности, давно ставшей притчей во языцех, действительно удовлетворить свое любопытство или выиграть время, дабы оценить компанию? Так или иначе, едва они успели рассесться, как Ниро Вульф уставился на Прескотта и вежливо поинтересовался:
– Это центория?
– Прошу прощения? – У Прескотта был преглупый вид. – А, вы имеете в виду мой цветок в петлице? Право, не знаю. Я просто остановился у цветочного магазина и выбрал первое, что попалось на глаза.
– Так вы его носите, даже не зная названия?
– Конечно, а почему нет?
Вульф пожал плечами.
– Впервые вижу центорию такой окраски.
– Это вовсе не центория цианус, – нетерпеливо вмешалась миссис Данн, – у той лепестки помельче и погуще.
– Я говорил не о центории цианус, мадам, – поучительным тоном пояснил Вульф, – а о центории лейкофилле.