– Теоретически – да.
– Вот ты это и сделал! Никто не виноват. Розалия Майкова покинула кабинет с разрешения следователя.
Федосеев засмеялся.
— Ты полагаешь, отправить задержанную домой просто? Сказал: «Вы свободны», и ку-ку?
– А что еще?
Иван начал перекладывать бумажки, в беспорядке заваливавшие стол.
– Тут целая волокита, вплоть до выдачи личных вещей. Не один час пройдет, пока человека оформят.
Я было загрустила, но через пару секунд поняла, как следует действовать.
– Значит, милиционер говорит: «Вы свободны», и заключенного начинают готовить к выходу.
– Ну… в принципе так, хотя в действительности…
– Отлично, – оборвала я Федосеева. – В таком виде версия будет выглядит убедительно: объявил Майковой об освобождении, вышел на минуту из кабинета, а Розалия, незнакомая с процедурой, посчитала, что может уходить, и адью!
– Я идиот?
– Слегка. Но это лучше, чем все остальное! Федосеев нахмурился:
– Ужи не знаю…
– Зато я не сомневаюсь, что так ты сумеешь выпутаться из глупой ситуации. Никому не рассказывай о фрамуге и туалете, а тверди: она ушла, сочтя себя свободной. Я же тем временем займусь проблемой.
Иван с тоской глянул на меня.
– Какой?
Все-таки мужчины морально более слабы, чем женщины. Ну почему Федосеев превратился в кисель? Главное в нашей жизни – не терять надежду и никогда не сдаваться, выход найдется даже из тупика. Если вас замуровали в бетонный мешок, не стоит ныть и плакать, лучше от слез не станет. Следует царапать стену, авось проковыряете дыру и удерете. Не прощайтесь с жизнью, даже если вас переехал поезд!
– Вань, – ласково сказала я, – у нас имеется пара суток до возвращения Дегтярева и плюс к ним время до прилета в Москву генерала. Итого примерно две недели. Ты теперь не один, рядом буду я. Чувствую себя, с одной стороны, виноватой – не смогла выполнить просьбу Дегтярева, с другой – ущемленной – Розалия ловко обвела меня вокруг пальца. Может, я и кажусь никчемным существом, но на самом деле способна на многое.
– Я уже понял, – ехидно отметил Иван.
– Непременно отыщу Розалию и добуду необходимые доказательства ее виновности! – заявила я, не обращая внимания на его ехидство.
– М-да… – горько вздохнул Федосеев. – Сел я в такую лужу, что придется соглашаться и на твою поддержку. Хотя тихий внутренний голос подсказывает: «Ваня, не связывайся с ней, хуже будет!»
– Накрой свой тихий внутренний голос тазом и подумай, что любая помощь – тоже дело! – разозлилась я. – Сказано же, вытащу тебя из беды. Живо сообщи домашний адрес Розалии!
– Ой, не могу! – фыркнул Иван. – Так она тебе и вернется по месту проживания!