– Не было сверхсрочной, – покачал головой Тимофей. – Это я родителям так сказал. А на самом деле в теплых краях был.
– В теплых краях?
– Ну да, знаешь, как дикие гуси на зиму в теплые края улетают. И я диким гусем был. Наемников так называют, может, в курсе?
– Что-то слышал.
– В Боснии был, почти два года с хорватами стрелялся...
– Это интересно.
– Если честно, не очень. Война – дело грязное.
– Но ты же грязи не боишься?
– Нет. Но и копаться в ней надоело...
– Да, но и мирная жизнь не по тебе.
– Ну, точно не скажу...
– Я тебе точно скажу. Рисковый ты парень. По жизни рисковый. Засохнешь без риска...
– Может быть. Но это мои личные трудности.
– Да, но я могу тебе помочь.
Елизар взял паузу, ожидая, как отреагирует Тимофей на эту прелюдию перед конкретным разговором. Но он промолчал, ничем не выдавая своего интереса.
– Будешь работать на меня, – не дождавшись отклика, продолжил авторитет.
– Не думаю, что это мне понравится.
– Нравится не нравится, а выбора у тебя нет.
– Почему?
– Потому что есть человек, который видел, как ты убил Захара. Этот человек может дать показания... Ты только не думай, я тебя не запугиваю. А если и запугиваю, то не тебя, а того самого человека. Догадываешься, о ком речь?
– Лада? – с видимым равнодушием спросил Тимофей.
– Красивая девушка. На «мисс Россия», может, и не потянет, а так очень даже ничего... Пока ты с нами, она будет молчать. Откажешься от нас, она заговорит. Ты меня понимаешь?
– Понимаю. Пусть говорит.
– В тюрьму хочешь? Так твой груз на высшую меру тянет. Я бы на твоем месте не торопился, умереть ты всегда успеешь.
– Не надо городить огород, – отрезал Тимофей. – Все равно наемным убийцей не буду.
Он понимал, чего хочет от него Елизар и к чему это может его привести.
– Но ты же был наемником.
– То война была, а здесь другое.
– Что другое? Там убивают, здесь убивают. Там за деньги, здесь за деньги.
– Там в открытом бою, а здесь из-за угла.
– Но все равно же за деньги.
– Там братья-славяне. А здесь братья-бандиты, – усмехнулся Тимофей.
– Во-первых, мы не бандиты, и не надо нас так называть. А во-вторых, мы тоже славяне...
– Демагогия это. Сказал, не буду киллером, значит, не буду.
– И это твое последнее слово?
– Да. Если это тебе не нравится, можешь меня убить.
– Ты не боишься смерти?
– Боюсь. Тишины гробовой боюсь. А умирать не страшно.
– Врешь.
Тимофей молча пожал плечами. Не верит ему бандит, не надо...
– Но если не врешь, то тем лучше для тебя.
Глаза Елизара сверкнули ледяным блеском. Он неторопливо сунул руку под стол, извлек из какого-то тайника пистолет. Передернув затвор, наставил его на гостя. Весь его вид говорил о том, что сейчас прозвучит выстрел. Но Тимофей, не меняясь в лице, слегка прикрыл глаза, чтобы не видеть, как его палец выжмет слабину на спусковом крючке. Он не хотел пугливо вздрогнуть, когда это случится.