– Брось, пустое! – нахмурился Елизар. – Не думай о том, что было. Думай о том, что будет...
– А что будет?
– Большое дело будет! Ждан точит на меня ножи, так мы сами его на ножи поставим. Возьмем его Ревень, посадим своего человека...
– Большая вотчина у тебя будет.
– Что вотчина, – усмехнулся Елизар. – Княжество будет, сам князем стану...
– Высокого полета птица должна высоко лететь.
– Полетим. Вместе полетим. Боярином тебя своим сделаю... Большие замыслы у меня, брат мой Орлик. Власть в Киеве слабая, в Рязани слабеет, брат на брата войной идет, большое княжество на части рвут. И нельзя нам сейчас в дураках остаться. На свою пирожную долю поспеть надо.
– Власть – тяжелое дело, если ее много, надорваться можно.
– Это ты верно рассуждаешь, – кивнул, соглашаясь, Елизар. – Потому и сажаю тебя на Заболонь, что голова у тебя светлая... Много власти слабыми руками не унести. Сила нам нужна. А она – в таких людях, как ты. Чем больше таких молодцев у меня, тем я сильней буду... Ты уж не подведи меня, Орлик. Дам тебе власть, а ты ее, будь добр, удержи...
– Все сделаю, князь. Все как скажешь сделаю...
Елизару понравилось, что его назвали князем. И он сам в ответ польстил Тимофею. – Поскорей выздоравливай, боярин. Сделай вотчину свою крепкой, пусть она костью встанет в горле алчного Ждана...
Самому Елизару алчности было не занимать. Но было бы непростительно глупо указывать ему на это. Каким бы ни был Елизар, какие бы завоевания ни замышлял, он посадил Тимофея на Заболонь, он сделал его первым человеком в городе и окрестных селениях. Пусть и не признана его власть законным рязанским князем, но его достоинства это не умаляет. Будет и власть, будет и признание. Главное, нужно поднять Заболонь, сделать его неприступной твердыней на пути Ждана и ему подобных...
Лада ничуть не стеснялась выставлять свою наготу в свете утреннего солнца. Более того, она любила ходить по квартире голышом. Шторы в сторону, окно нараспашку... Возможно, за ней наблюдает кто-то из жильцов соседнего дома, но ей все равно. Она великолепна, ее чудесное тело лишено каких бы то ни было изъянов. Крупная красивая грудь, тонкая талия, бедра, как у Афродиты, ноги длинные, ровные. Что в профиль, что анфас – не налюбуешься.
Не очень высокого мнения был о ней Тимофей, но это не мешало ему оценивать ее женское достоинство по высшему баллу. Второй месяц он уже с ней, а все не устает наслаждаться ею.
Она могла достаться ему как приз победителю. Была «стрелка» с братвой Ждана, был разговор на повышенных тонах. Как в старой песне – там вдали за рекой... завязалась кровавая битва... Не повезло тогда Тимофею и его бойцам, ждановская братва отказалась едва ли не на голову сильней. Чудом он тогда уцелел. Но и без последствий не обошлось. Одна пуля застряла в боку, другая засела в ноге...