– Вы негодяй, – с плачем вырвалось у нее, – мерзавец!
– Нет, – мягко возразил я – Нет, сестричка. Вы надули меня, Я был уязвлен. – Я поднял сумку, которую она уронила. – Пошли.
– Он мертв, – сказала она, не заботясь о таких пустяках, как слезы, – он мертв, не так ли? Есть у кого-нибудь сердце? Я еще должна сидеть тут и изображать… – Она остановилась, закусив губу, потом вскочила и набросилась на меня.
– Кто вы такой, собственно говоря? Откуда вы меня знаете? Как вы попали сюда так быстро? Вы ищейка, вот вы кто, грязная ищейка!
– Нет. – Я взял ее за руку. – Если вы имеете в виду официальную службу, то нет. Меня зовут Арчи Гудвин, я работаю у Ниро Вульфа. Моя машина у дверей, и сейчас я отвезу вас к Вульфу для небольшого разговора. Его сердце – одно из самых больших в мире, оно помещается в тонне жира.
Она не удержалась и улыбнулась. Потом снова начала плакать, и во время этого потопа я взял чемодан и сумку, вывел ее на улицу и усадил в машину. Она проплакала всю дорогу до Тридцать пятой улицы, и мне пришлось одолжить ей носовой платок.
Сгибаясь под тяжестью багажа, я вынужден был позвонить, чтобы Фриц открыл нам. Он помог ей снять пальто так же почтительно, как фамильный швейцар помогает герцогине Виндзорской. Это одна из привычек Фрица, ибо для него каждое создание в юбке – истинная леди.
– Мистер Вульф обедает, – объявил он.
– Еще бы ему не обедать. Проводи мисс Лэшер в контору.
Я отнес багаж в столовую, поставил его у стены и подошел к столу Вульф сидел там, и воздух вокруг него был напоен блаженством. Он перевел взгляд с меня на чемодан:
– В чем дело? Это не твой чемодан.
– Нет, сэр, – согласился я – Он принадлежит особе по имени Роз Лэшер, которую я привез и которая может помочь вам не упустить эти орхидеи. Я подожду с ней в конторе?
– Ты голоден? Приведи ее сюда. У нас хватит.
Я сходил за Роз. Она перестала плакать, но вид у нее был пренесчастный.
– Мисс Лэшер, – обратился я к ней, – это Ниро Вульф. Он никогда не говорит о делах за столом, поэтому мы сначала поедим, а потом все обсудим, – и предложил ей стул.
– Я не хочу есть, – сказала она слабым голосом. – Я просто не могу есть.
Она за милую душу съела семь колбасок, и они ничуть не помешали ее горю. Колбаски Фрица могли бы сделать гурманом даже Махатму Ганди.
– А теперь, – задал вопрос Вульф, – объясни мне, зачем здесь мисс Лэшер?
Покончив с обедом, мы расположились в конторе. Вульф восседал у себя за столом, скрестив пальцы на усыпальнице колбасок, которую в данный момент представляло собой его брюхо. Глаза его были полузакрыты. Я сидел за своим столом, а Роз – в красном кожаном кресле напротив Вульфа. Судя по выражению ее лица, обед нас не сблизил.