– Привет, братва, – и гул сразу стих. Накоротке обменявшись рукопожатиями с подошедшими Маратом, Гариком и Медведем, Рэмбо предложил всем занимать места за столами. Сам сел на главное место, дождался, пока пацаны рассредоточатся, прекратятся хождения, скрип отодвигаемых стульев и в зале наступит полная тишина, встал, обвел глазами братву:
– Все собрались? Отлично. На пустой желудок разговор не клеится. Сейчас закусим, выпьем, помянем наших братьев, погибших в Сыктывкаре, а потом уже начнем сход. Налей мне водки, Марат…
Подняли стопки за упокой душ Антохи и Слона. Минут десять ели, стараясь говорить мало и вполголоса. И лишь затем, после короткого вступительного слова бригадира и его знакомства со всеми новичками, приступили к беседе. Тем для обсуждения набралось много, от отношений с другими группировками, финансов, до войны в Чечне и политики. В том контексте, что неплохо было бы, по примеру Кассиуса и некоторых других авторитетов, начать дружить с кем-то из обитателей Смольного. После чего Невский, вновь упомянув Чечню и «прочих черномазых зверей», сообщил о принятом им сегодня утром решении взять под свое покровительство разрозненные банды бритоголовых и в перспективе объединить хулиганов и нацистов в одну мощную, управляемую силу, с которой придется считаться всем «нерусским обезьянам» в Питере. В том числе, и этническим криминальным группировкам, контролирующим изрядную долю рынка. Предложение бригадира, сулившее в перспективе нехилую прибыль, было эмоционально поддержано всеми без исключения пацанами. Глядя на их азартно загоревшиеся глаза и бурную жестикуляцию, Влад довольно улыбался. Все шло как по маслу. Оборзевшая чернота давно всем поперек горла. И этим надо воспользоваться для укрепления собственных позиций…
За разговорами и обсуждением вопросов время летело незаметно. Последняя из тем была исчерпана лишь к половине третьего дня. Наконец, сочтя сход оконченным, Рэмбо, а с ним все пятеро старших, оставив галдящих пацанов доедать-допивать, встали из-за стола и удалились в стоящую в отдалении от главного корпуса, на берегу пруда, русскую баню. И продолжили разговор там, совмещая неспешную беседу с холодным пивом, аппетитной закуской, охаживанием друг друга березовыми вениками и ныряниями со сходен в голубоватую, чуть попахивающую глиной ледяную воду. Влад, как все, скинувший одежду и броник и обмотавшийся простыней, практически не пил, в основном – куда только лезло?! – налегая на недоступные в зоне импортные деликатесы, долго отказывался от посещения парной по причине перенесенной контузии, но в конце концов поддался на уговоры пацанов, нырнул в облако горячего пара и растянулся на полке, ловя прямо-таки дикий кайф и внимательно прислушиваясь к ощущениям. Пот лил с него ручьем. Организм вел себя вполне удовлетворительно, голова не кружилась, в висках не стучало, что не могло не радовать. А после первого купания в пруду так вообще появилось то непередаваемое словами, знакомое каждому любителю бани бесподобное ощущение чистоты и легкости, словно ты только что родился на свет. Влад вдруг поймал себя на мысли, что последние полчаса, пожалуй, самые приятные, за три года его жизни. Так оно, в общем, и было. Сейчас многое для него было