— Что, уже все?
— Ты хочешь еще? — чуть слышно спросил Монучар и провел пальцами вдоль ее позвоночника. Тамару опять слегка тряхануло.
— Если будешь так делать, то захочу, — улыбнулась она. — Ты меня трахнул? Я ничего не помню.
— Такое случается, Тома. Подожди следующего раза. Тогда ты все запомнишь.
— А когда следующий раз? Сегодня?
— Нет, милая. Мне пора одеваться и отправляться к себе. У меня есть еще кое-какие дела. А ты выключай свет и ложись спать.
— А может, ты переделаешь эти свои кое-какие дела и вернешься?
— Нет, милая. — Монучар слез с тахты, поднял с пола свои трусы и халат.
Девочка с удивлением разглядывала его богато украшенное татуировками тело. Большая церковь с несколькими куполами, выколотая на спине, восьмиконечные звезды, украшающие колени, какие-то волчьи морды, русалки, распятия, надписи — длинные и короткие… На груди, на руках, на ногах…
— Это все тебе сделали в тюрьме?
— И там тоже, — неохотно ответил грузин.
— Ты много сидел?
— Тамара, давай сразу договоримся, что мы с тобой никогда не будем обсуждать эту тему. Есть вопросы, которые не принято задавать даже хорошим знакомым. — Монучар запахнул халат и, на ходу завязывая пояс, уже было направился к двери, но вдруг передумал и развернулся. — Извини меня, милая. Совсем позабыл. — Он присел на край тахты рядом с продолжавшей лежать поверх скомканного покрывала Тамарой и, наклонившись, крепко поцеловал ее в губы. — Спокойной ночи, мылышка. Спасибо за незабываемый вечер.
— До завтра, — прошептала Тамара. И не смогла удержаться от вопроса: — Ведь мы завтра все повторим?
— Обязательно, — уже с порога улыбнулся Моча, и за ним захлопнулась массивная металлическая дверь.
Первые несколько недель они, как сорвавшиеся с цепи, занимались любовью каждый вечер, не сделав перерыв даже на то время, когда у Тамары были критические дни.
Этот период их отношений девочка назвала про себя «медовым месяцем». Потом Монучару пришлось уехать почти на неделю, и это время Тамара пережила с превеликим трудом. В полнейшем одиночестве, снедаемая опасениями, что Моча вообще не вернется из этой «командировки» и ей суждено загнуться в своих «апартаментах» от голода, девочка не могла найти себе места. От тяжких дум, порой доводивших ее до отчаяния, не отвлекали ни компьютер, ни занятия спортом, ни не прекращающиеся даже в эти нелегкие дни упорные занятия по школьной программе. Когда в один прекрасный вечер в замке наконец заскрежетал ключ и на пороге объявился улыбающийся Монучар, Тамара чуть не снесла его с ног, с разбегу бросившись генацвале на шею.