Ребенок грамотно изложил начало сюжета: «На Землю прилетает космоплан с рептилием, этот рептилий разведчик, он хочет разрушить Америку…» Аристарх поморщился: чему их только в школе учат? Он не поленился и полез на сайт государственного обучения, в словарь школьника. Покопался и присвистнул.
Собственно, нетрудно было понять причину ошибки.
Программа тщательно разложила на отдельные слова весь признанный каноническим текст из учебника зоологии. На детях не экономили – сперва талантливые ученые-популяризаторы писали действительно грамотный и доходчивый текст, не считаясь с перерасходом словарного запаса и налогами на иностранные слова, потом на его основе составлялся словарь и регистрировался в министерстве. Но слово «рептилии», очевидно, на протяжении всего текста фигурировало только во множественном числе – в таком виде и было закреплено в словаре и припечатано штампом министерства. А умный ребенок сам образовал от него единственное число – «рептилий». Откуда ему знать, что по-латыни ползучий гад был женского рода? Но сам ли?
Аристарху стало любопытно, он полез в аннотацию к диску. Там инопланетный разведчик назывался попросту чудовищем. Значит, дитя блеснуло эрудицией и находчивостью.
Потом Аристарх освоил прочую почту. Налоговая служба сообщала, что с будущего года резко понижается пошлина на эксклюзивные знаки препинания, и Аристарх усмехнулся – эта дрянь плохо отлавливается программами, поэтому проще снизить пошлину до минимума, чтобы все ее отстегивали, не морщась, чем платить бешеные деньги программистам – ради того, чтобы раз в год прищучили юмориста, употребляющего вместо восклицательного знака обыкновенный «+».
Инесса положила перед ним заявление. Некто Патермуфий («Чего-чего?» – прошептал потрясенный Аристарх), по фамилии Грибоедов, просился на должность младшего изыскателя.
Ушлый Иринарх тут же запросил в службе занятости анкетные данные Патермуфия Грибоедова. И заодно проверил законных держателей этого имени. Их оказалось немного – но в списке он не увидел ни одного Грибоедова.
Скорее всего, это были обычные проказы благотворительности.
Общество «Именослов» обходило банкиров и крупных промышленников с протянутой рукой. Им жертвовали разовое право употребления одного из семейных имен, а они передавали это право матерям-одиночкам, для которых и скромная пошлина на общеупотребительное имя была тяжким бременем. Но уже несколько раз оказывалось, что богатые люди, единожды сделав жест, больше материально не поддерживали использование имени, как было оговорено в законе, и у его нечаянного владельца копился долг перед государством.