– Ой!.. – только и сказала Уклейка.
– Мугумбе Квамба из Камеруна, он тут учился, а потом обратно в Камерун уехал, – добавил Родриго. – А я в него, поэтому черный. А мама здешняя…
– От кого? – безжалостно продолжил допрос Коська.
– От Николая Иванова и Дзинтры Криеване…
– Он не мелиоратор! – убежденно сказала Уклейка. – Видишь – свой род знает, а ты про них сам говорит, что какие-то безродные.
– Они всякие бывают… Вспомнил! У них же еще национальность должна быть!
– Ну вот, а у него – нет! – Уклейка, как умела, вступилась за дружка, однако Родриго Ивановсу такая доброта не понравилась.
– Есть у меня национальность!
– И какая? – не совсем представляя себе смысл слова, строго спросил Коська.
– Я – титульная нация! – гордо сказал чернокожий Родриго и на всякий случай добавил: – По матери!
– По матери? – переспросил Коська. Мир мелиораторов, уже утвердившийся в его голове, обогащался какими-то непонятными приметами и свойствами. Но если Камерун все еще оставался загадкой, то посылов по матери водяной наслушался – этим немало грешили болотные черти, особенно когда лаялись из-за межи с водяными.
– По матери! – подтвердил Родриго.
– И кто же это ее – по матери?
– Кого – ее?
– Титульную нацию!
Собеседники уставились друг на дружку: Родриго – с ужасом, а Коська – с надеждой на вразумительный ответ. В этот миг они уже не помнили, из-за чего сцепились, тем более, что Уклейка молчала.
– Закурить не найдется? – раздался негромкий, в меру прокуренный голосок.
Все трое тут же обернулись и увидели болотного черта Янку.
– Закурить, спрашиваю, нет ли? – он обращался исключительно к Родриго, но ответил ему Коська.
– Там что – уже кончилось?
– Перерыв устроили. Все хлорки нахлебались, сопли текут, чих на мужиков напал, – объяснил Янка. – Так не будет сигаретки, что ли?
Родриго воззрился на него, открывая и закрывая рот, как рыба на песке. И это – при виде Янки, который считался среди своих чертом-недомерком, был ростом с человеческого мальчишку лет четырнадцати, а что бы с ним сделалось, если бы заявился матерый болотный черт Гунча, который, выпрямив ноги, мог стать вровень даже с водяным Антипом? Так подумал Коська, совершенно не учитывая особенностей Янкиной мордочки, к которой он с детства привык. А человека непривычного эта возникающая из мрака личность, покрытая редкой щетинкой, с умными человечьими глазами и почти свиным пятачком, могла и навеки заикой оставить.
– У вас тут что? Хеллоуин? – наконец догадался спросить он.
– Нет, мы всегда такие, – успокоил его Янка. – Вот ты – человек, они – водяные, я – болотный черт, ну и что? Сегодня ты мне сигаретку, завтра я тебе сигаретку…