Выбрав среди работников лома и лопаты человека с самыми удивительными глазами и закономерно предположив, что он-то и является их начальником, способным разрешить вопрос с могилой, Маркиз обратился к нему, придав своему голосу выражение настойчивой вежливости:
– Я извиняюсь, вы – бригадир Аполлонов?
– Ну, я Аполлонов. А что с того?
– Да вот я хотел бы найти могилу своих родственников, Ильиных-Остроградских.
– А при чем тут, спрашивается, Аполлонов? – осведомился бригадир.
Как многие страдающие начальственным хамством, бригадир любил говорить о самом себе в третьем лице.
– А мне начальник ваш, – Леня махнул рукой в направлении конторы, – начальник ваш посоветовал к вам обратиться.
– Хорошо ему советовать! – возмутился Аполлонов. – Хорошо ему советовать у себя в теплом кабинете! А Аполлонову приходится весь день бегать по кладбищу, как жучка! Сам бы побегал, тогда и советовал, к кому обращаться! Вон их сколько тут, могил этих! Где их все упомнить! – И Аполлонов широким жестом обвел ровные ряды запорошенных снегом холмиков.
– Зачем же их все запоминать? – Маркиз постепенно начинал закипать. – Я так думаю, что у вас план кладбища должен быть!
– Думает он! – обиженно промолвил бригадир. – А вот Аполлонову некогда думать, Аполлонову приходится целый день бегать по кладбищу, как жучка какая-то…
Испугавшись, что бригадир начнет свои жалобы по второму кругу, Леня полез во внутренний карман и извлек на свет Божий традиционное средство решения всех мыслимых проблем – приятно хрустящую зеленую купюру с портретом президента Франклина.
При виде задумчивого американского президента бригадир Аполлонов мгновенно оживился, и даже его неуловимый взгляд тут же нашел вполне конкретное направление.
– Вам начальник посоветовал лично к Аполлонову обратиться? – проговорил он с суетливой вежливостью, мановением руки оприходовав зеленую купюру. – Это правильно, Аполлонов – он кладбище знает как родную квартиру, ему любую могилу найти – все равно что в туалете унитаз… Да и план, конечно, имеется, как же в нашем деле без плана? – Он вытащил из-за пазухи ватника сложенный в несколько раз лист полупрозрачного пергамента, с трудом развернул его на ветру и, переспросив Леню: – Как, вы сказали, фамилия-то? – уставился в одному ему понятные условные значки, покрывавшие план.
– Ильины-Остроградские, – отчетливо повторил Маркиз, – первое захоронение – в сорок втором году, во время блокады, а потом в шестьдесят четвертом году подхоранивали…
– Ясненько, ясненько, – невозмутимо пробубнил бригадир, водя по рвущемуся из рук на ледяном ветру плану грязным квадратным ногтем, – Аполлонову могилу найти…