– Активируйте, – кивнул Координатор Совета Директоров, мысленно пообещав Вегнеру устроить головомойку, в случае если откроются какие-нибудь рекламные материалы.
Вложение открылось видеоизображением, и сотрудник отдела информационной безопасности для удобства высочайших особ вывел его на большой голографический проектор, позволяющий превратить в экран половину кабинета. По мере того, как действия в транслируемом фильме разворачивались, зрители проявляли к нему все больший интерес. Наконец фильм закончился, и изображение исчезло. В кабинете воцарилась мертвая тишина – сотрудники отдела информационной безопасности смиренно ждали дальнейших распоряжений, а чиновники банка осмысливали увиденное.
– Кажется, нас крупно поимели, – нарушил тишину Управляющий банком.
– Системе оповещения, срочно сигнал тревоги службе безопасности, – очнулся от размышлений Координатор Совета Директоров. – Группу силовой поддержки на выезд!
* * *
Коммуникатор директора лозаннского новостного канала «Ноэль Телеком» разразился странной дежурной мелодией. Вернее, странным была не сама мелодия, а то, что звонила она на аппарате, номер которого знали считанные единицы и все эти абоненты имели свою собственную отличительную мелодию.
– Я слушаю вас, – настороженно ответил директор.
Коммуникатор ожил глухим мужским голосом, но первые же слова звонившего заставили директора внимательно вслушиваться в спокойные короткие фразы. Ведь говоривший затронул святые для любого директора, ведущего или спецкора темы: сенсация, эксклюзив, рейтинг…
* * *
– Вот ублюдки, быстро работают! – восхитился Асади, отбрасывая свежий номер газеты. – Значит, мой расчет оказался совершенно верным. Можно не общаться с журналистами, а просто слить все через болтливых полицейских.
– Очень странные вещи пишут, – высказал свое мнение Ахмад Джами. – Неужели ты, хозяин, действительно был прав в отношении Листовски?
– А ты все еще сомневаешься? – улыбнулся Сададдин, глядя на своего советника. – Что-то ты совсем мягкосердечным стал. Не видишь подлость людскую, даже когда она совершенно не прикрыта.
Только одно портило настроение Асади – он несколько раз пытался набирать номер коммуникатора Николоса. но чертов наемник все время был недоступен. Сададдин собрался было выслушать наконец доклад верного Ахмада о состоянии дел в бизнесе семьи, но внезапная мысль вдруг почти болезненно пронзила его мозг – а что, если наемник начал какую-то свою игру? Асади ощутил, как заныл живот от неприятного предчувствия. Он никак не мог проконтролировать Николаса в выполнении его последнего плана. Да и плана, выдуманного наемником, совершенно не знал, полностью уверенный в верности старого солдата. Но ведь еще при последней встрече Сададдин вознамерился ликвидировать наемника как потенциальную причину своего беспокойства. А что, если и наемник задумал нечто подобное и начал действовать в своих подлых интересах. Он мог связаться с Листовски и вступить в игру на его стороне. Или сдать Асади полиции… Нет, это исключено, ведь даже содействие полиции вряд ли окупит тех преступлений, что совершил сам Николас. Значит, остается Листовски или собственная игра. Может, гордыня и алчность овладели этим наемником и навели на мысль занять место своего хозяина? Тогда можно легко объяснить эту недоступность коммуникатора Николаса. И, развивая эту мысль дальше, можно предположить, что неведомая смертельная опасность уже сейчас подкрадывается, окружает со всех сторон. Сададдин даже невольно обернулся, словно кто-то действительно мог красться к нему со спины. Возбужденный предчувствием и навалившимися на него подозрениями, Асади вскочил: