Так или иначе, интервью состоялось, и Паша журнал сохранила. Там было как-то удачно сказано про восходящую звезду и творческие планы, получалось, что Машка довольно много и серьезно выступает. В общем, вроде как это Маню обязывало и в самом деле расти профессионально, по крайней мере Паша так думала. Маман тоже постоянно говорила, что это «абсолютно не тот уровень» и годится только для начала, но потом поясняла, что ждет от Артема «серьезных предложений». То есть получалось, что Манин уровень в первую очередь должен был повышать он.
Отныне сама Машка к телефону вообще не подходила, зачем-то поменяла номер сотового телефона, и получилось так, что Паша стала самой настоящей связной между сестрой и остальным миром. Пришлось завести специальный блокнотик и записывать, кто звонит и зачем.
Татьяна обратила на этот блокнотик внимание и подарила Паше толстенькую книжку в кожаном переплете с Пашиной (!) монограммой.
– Ты с ума сошла! – возмутилась Паша и непоследовательно чмокнула Татьяну в щеку. Вообще-то это было немного нелепо: солидный такой органайзер с личной Пашиной монограммой и полным отсутствием записей, касавшихся лично его хозяйки; на каждой странице – передать Маше то, сделать для Маши это…
А на самом деле Паша расчувствовалась не на шутку, только Татьяна ухитрялась дарить ей на дни рождения персональные подарки. Бокал с именем «Паша» она искала довольно долго и сердилась, почему такое хорошее имя днем с огнем не найти.
Маман покупала дочерям какую-нибудь одежду, разного размера, конечно, но совершенно одинаковую по фасону, даже цвет, как правило, был один и тот же. Мане рюшечки и воланы нравились – в них она походила на карамельку в блестящей обертке, а Паша выглядела смешно и нелепо. Поэтому когда она начала это понимать, то подаренные вещи надевать перестала.
Маня выступала, Паша состояла при ней в качестве «помощницы» с очень широким кругом обязанностей, таким широким, что сама она весьма смутно представляла его границы и очертания. И вот тут произошло событие, потрясшее их вполне наладившуюся жизнь.
Паша вечером пришла домой и поняла, что в ее отсутствие в квартире произошло по меньшей мере десятибалльное землетрясение. Что именно случилось, она не знала, но ощущение ужасной грозы буквально витало в воздухе, его можно было почти потрогать рукой. Из кухни появилась почему-то не ушедшая домой Татьяна с полотенцем в руке, и Паша даже попятилась от нее, вспомнив тот, другой день и ужаснувшись. Но Татьяна с таинственным видом потащила ее за собой, плотно прикрыла дверь кухни и велела: