сестра!
Я оставлю тебя живою,
Но ты будешь моей вдовою,
А теперь…
Прощаться пора!»
На площадке пахнет духами,
И драгунский корнет со стихами
И с бессмысленной смертью в груди…
…Он мгновенье последнее тратит,
Чтобы славить тебя.
Гляди…
…Он – на твой порог!
Поперек.
Да простит тебя Бог!
Исчерпывающие показания. Ох, уж эти намеки тонкие на то, чего будто бы не ведает никто… Но ведь все понятно! Как изящно скрыла – нет, попыталась скрыть – Анна Андреевна, кто именно был с Ольгой: «кто-то с ней без лица и названья»… «на обратном «Пути из Дамаска»… «недвусмысленное расставанье»… И потом Князев называет Ольгу «сестрою». Это родство – по греху!
Появление ее в компании с мужчиной, поцелуи и даже откровенные ласки на лестнице могли бы его потрясти, но не убить. Не забудем: когда Всеволод познакомился с Ольгой, она была замужем, он знал также и о том, что в ее жизни после разлуки с Сергеем промелькнул целый вихрь любовников. И ведь не потому она стала пренебрегать Князевым, что была занята театром или изготовлением своих прелестных кукол. Он был не идиот, он знал, что такая женщина, как Ольга, долго не может оставаться одна. И вообще, он уже простился с надеждой на взаимность.
Но!
Ради Ольги, ради святости ее во влюбленном восприятии Всеволода, он бросил человека, которого любил и который любил его. Всеволод не мог не понимать, что для нормальной женщины, какое бы богемное существо она из себя ни строила, гомосексуалист как любовник просто не может существовать. Он покинул Кузьмина, он стал нормален ради Ольги. И что же он видит теперь? Его неземная возлюбленная, – оказывается, сестра его по греху. Она такая же, только цвета другого – не голубого, а розового.
Обе нетрезвы, обе распалены поцелуями… Они с трудом добежали до подъезда, эти две тонкие, высокие красавицы, ведь невозможно двум женщинам открыто целоваться на улице, того и гляди повяжут, отволокут с позором в полицейский участок… Они просто набросились друг на друга, Ольга и Анна, едва оказались наедине, им даже не хватило сил донести свои ласки до квартиры, чтобы скрыться за дверью!
Ну вот и случилось то, о чем позднее Анна Андреевна напишет: «О том, что мерещится в зеркалах, лучше не думать».
Хоронили Князева в Петербурге на Смоленском кладбище. На похоронах мать Всеволода, Мария Петровна Князева, сказала, глядя Ольге Судейкиной прямо в глаза: «Бог накажет тех, кто заставил его страдать».
Да, «он на твой порог – поперек». И это навсегда! Навсегда?
Конечно, Ольга и сама очень страдала, но – недолго. Долго по какому-то поводу переживать она была не способна органически. Любимая подруга констатировала это в стихотворении «Голос памяти», посвященном «О.А. Глебовой-Судейкиной» и написанном в июне того же 1913 года: