Я расчувствовался, размяк. В воздухе плавал дым от трубки Джорджа, и голова у меня слегка кружилась. Я смотрел сквозь этот дым на лицо Джорджа, на камин, на диплом в рамке, висевший над этажеркой с безделушками, и они представали передо мной окруженные сияющим ореолом. Впервые — как будто зрение мое вдруг обострилось — я прочел текст диплома и, не удержавшись, расхохотался. Джордж удивленно посмотрел на меня, затем, проследив за направлением моего пальца, вгляделся в текст и в свою очередь расхохотался так, что слезы выступили у него на глазах: диплом, очевидно, принадлежал мужу квартирной хозяйки и был выдан одной из организаций, которые возглавляла тетя Милли, как свидетельство в том, что оный господин в течение десяти лет воздерживался от употребления спиртных напитков.
Однако меня не оставляли сомнения. Я ведь был осмотрительнее и дальновиднее Джорджа, а кроме того, гораздо честолюбивее и азартнее его. И где-то в глубине сознания у меня уже рождалась мысль: «Если делать прыжок, то почему бы не прыгнуть дальше?» Я давно понял, что в житейских делах Джордж не силен. Судьба поставила его на определенное место, и он уже не в состоянии был с него сойти, ибо не обладал инстинктом, который мог бы ему что-то подсказать. Я никогда не забуду вечер нашего знакомства, когда мы бродили с Джорджем по городу и разговаривали. Внезапно мы остановились на темной улице под ярко освещенными окнами клуба, и Джордж принялся осыпать ругательствами его посетителей. Почему-то всегда так получалось, что теплые и уютные местечки в жизни доставались не ему, а другим!
Я с удовольствием принял приглашение Джорджа пойти с ним в ближайшую пятницу на вечер к Мартино.
— Надо же приступать к осуществлению нашего плана, а я считаю, что мы в принципе договорились обо всем, — с довольным видом заметил он.
Но я не исключал и других перспектив. Уже в тот вечер, еще не остыв от приятного возбуждения, я между прочим задал Джорджу несколько вопросов о том, чем отличается стряпчий от адвоката. «У меня, конечно, и в мыслях нет, что я смогу когда-нибудь стать адвокатом», — заметил я. Стать стряпчим — дело возможное, а о том, чтобы стать адвокатом, и речи быть не может. Просто мне хотелось бы знать, смог ли бы я сдать экзамены на адвоката. Джордж счел вопрос пустым и зряшным, но тем не менее сказал, что, поработав годика три или четыре, я бы, конечно, сдал их.
Возможно, Джордж не очень силен был в житейских делах, зато юриспруденцию знал хорошо и на экзаменах по этому предмету получил самые высокие оценки. Иные решения складываются у нас в голове так, что мы и сами этого не сознаем, притом решения, пожалуй, наиболее для нас важные. Вот так и мое решение, возможно, сложилось уже в тот вечер, хотя сам я этого еще не подозревал.