Размышления Корча прерывает стук в дверь.
– Войдите, – бросает он коротко, неприятно удивленный неожиданным визитом.
Дверь медленно открывается.
– Не помешала? – на пороге дочь хозяина, Ванда. Не ожидая ответа, она входит в комнату, прикрывая за собой дверь.
– Вы все работаете да работаете, – говорит она с кокетливой улыбкой. – Надо же когда-то наконец и отдохнуть. А что это вы читаете? – Она бесцеремонно берет лежащую на столе книгу. – Фи, тоже мне литература – строительство, – пренебрежительно надувает она губки.
Корч не отвечает, пытаясь своим молчанием выразить неудовольствие визитом. Она приходит к нему уже не в первый раз. А у него нет желания завязывать более тесные отношения с семьей хозяев. Так спокойнее, хотя, конечно, и конфликтовать с ними тоже ни к чему.
Молчание квартиранта посетительницу не смущает.
– Меня прислала мама, – сообщает она. – Отец ходил на рыбалку и вернулся с уловом. На ужин будет жареная рыба. Мне поручено вас доставить.
На лице Корча неуверенность. Отказываться вроде бы и неудобно.
– Хорошо, спасибо. Я сейчас приду.
Он складывает бумаги, повязывает галстук. В столовую входит вместе с хозяйкой, которая несет из кухни шипящую сковороду. На столе бутылка водки, рюмки, хлеб, масло.
– Прошу вас, садитесь, пожалуйста, – гостеприимно придвигает ему стул Круляк.
Анджей чувствует себя неловко. Смущается. Круляк, начиная с гостя, разливает по рюмкам водку, поднимает свою:
– Рыбка любит плавать. Выпьем за рыбку и наше доброе знакомство, пан поручик. А то мы вроде и знакомы, и не знакомы. Вы к нам не заходите, а мы с женой тоже не любим навязываться. Но запросто, по-соседски, отчего иной раз не поболтать, поближе познакомиться Мы живем здесь давно. Знаем всех и про всех. Я осел тут еще в сорок пятом, одним из первых. Она вот, – он показывает рукой на дочь, – здесь родилась, здесь выросла, закончила профтехучилище. Выбилась в люди – работает секретарем у генерального директора Якубяка. Не то, что я… простой шофер… Но я свою профессию люблю. В начальники не лезу. Ваше здоровье!
– Мой папочка любит прибедняться: ему, мол, в жизни ничего не надо, – подхватывает Ванда, кривя губки. – Ему и так хорошо. А сам, наверно, клянет себя, что в свое время не использовал возможности… У него еще с войны оставались хорошие связи… Захотел бы – мог устроиться. Но не сумел вовремя подсуетиться, напомнить о себе, о своих заслугах. Ждал, пока о нем вспомнят. Да вот не дождался. В жизни все надо самому добывать. – Но вдруг меняет тему. – Как вам у нас нравится?
– Красивый город. Быстро строится. Много дач. Юзеф Круляк согласно кивает головой: